Книга Искупление, страница 118 – Вера Петрук

Когда Дэйра пересекла земли Бардуага, ставшие похожими на поля, вспаханные огромным плугом, повеяло первыми заморозками, и по утрам стал выпадать иней. Перестали жужжать назойливые мухи и мельтешить бабочки со стрекозами, которые ее раздражали. Кажется, начиналась осень, и от осознания этого Дэйре становилось легче с каждым днем. Ее душа стремилась к холоду, в котором раны, как известно, болят не так сильно. Следы извержения в этих землях были слабее, но она по-прежнему ничего не узнавала. Все было новым, а в лесах не встречалось ни одного дерева старше десяти лет.

Но чем глубже Дэйра уходила на запад, тем чаще попадались взгорья, поросшие зрелым кустарником и даже настоящими великанами. Однажды она натолкнулась на мощный кедр, чья темно-зеленая крона, казалось, подпирала небо. Дэйра застряла у его подножья на полдня, испытывая глубокую, неосознанную эйфорию от того, что нашла кусочек старого мира. Тот кедр был первым вестником, за которым последовали другие. Островки сохранившихся лесов встречались все чаще по мере того, как она углублялась на запад. Кобылке, родившейся в теплых землях, не нравился наступающий холод, но Дэйра нарастила ей густую шерстку, и та смирилась.

Вместе со старыми деревьями появились и те, о ком рассказывал Карлус. Заросли алых цветов первофлоры покрывали обширные луга, над которыми стояла непривычная тишина. В воздухе не роились насекомые, в траве не шуршали грызуны, если какой зверь и выглядывал из леса, то к цветам никогда не приближался. Дэйра подолгу останавливалась в таких местах и не уходила до тех пор, пока последний цветок смерти не был уничтожен. После подобной «прополки» она чувствовала себя так, будто проспала целую неделю, отдохнув и набравшись сил. Любая магия после уничтожения цветочных полян удавалась без «жертв». Дэйра обычно наколдовывала себе новую одежду и поддерживалаоблик старухи, который не держался без магии дольше недели.

Ни одного города, замка или деревни ей до сих пор не встретилось. Однажды Дэйра натолкнулась на огромный котлован, поросший по дну и склонам увядающей травой, но сколько бы она не глядела на солнце и звезды, пытаясь определить местонахождение, так и не смогла понять, могло ли это место быть замком Бардуаг.

Зверей встречалось больше, чем людей. Впрочем, и первые, и вторые ее сторонились. Тварям по-прежнему не нравилось ее присутствие в этом мире. Один молодой тигр как-то захотел прогнать ее с тропы, но Дэйра отгородилась от него рекой, которую пустила из-под огромного куска гранита, лежащего рядом, и хищник решил ее не трогать. Она поехала дальше, а за ее спиной остались новая река, которая смело прокладывала путь сквозь молодой лес, ломая заросли и кусты, и поляна мертвой травы, внезапно потерявшей соки посреди лета.

Может, тот тигр рассказал другим, что со старухой лучше было не связываться, так как больше звери к Дэйре не выходили. Питалась она грибами, ягодами, корой и корнями, пробуя все подряд и останавливаясь на том, что казалось вкуснее. Иной раз Дэйра забывалась и принималась жевать землю, путаясь в воспоминаниях о своем древесном прошлом. За этим занятием ее и застал первый человек, которого она встретила после того, как рассталась с капелланом.

Конечно, он испугался. Растрепанная старуха, жующая землю в непроходимой чаще, могла навести жуть на любого. Дэйра и сама бы струхнула, если видела бы себя со стороны. Парень, похоже, совсем потерял голову, потому что, вместо того чтобы бежать по прежней тропе, вдруг свернул к зарослям багульника, где Дэйра уже была и знала, что они в себе скрывают – глубокий обрыв с туманами, поднимающимися со дна бездны. Она долго глядела в пропасть, но дьявола в ней так и не нашла. Похоже, старый знакомый умер вместе с прежним миром, оставив ее одну.