Книга Искупление, страница 110 – Вера Петрук

Нильс встал и, подойдя к дереву древнего, положил руку на ствол. Долго молчал. Просил ли он прощения или мысленно разговаривал с ним, Дэйра не знала. О чем можно разговаривать с тем, кто существовал с тобой в одном теле с десяток лет, знал твои мысли, желания, чувства…

– Когда я увидел тебя, то не мог поверить, что ты – то чудовище, о котором рассказывал Рош. Я не верил своим чувствам, которые убеждали, что ты не зло, но каждый раз, когда рядом с тобой умирали люди, я пытался поверить, что это случайность. А сейчас даже и не знаю, во что верить. Когда Рош занес над тобой топор, во мне что-то оборвалось. Я слишком долго жил с мыслью, что тебя надо убить, но, когда этот момент настал, оказался к нему не готов. Говорят, древние живут в деревьях тысячелетиями. Ты не заслужила этой участи, но я слишком трус, чтобы оборвать твою жизнь. И твою, – он снова погладил дерево Роша.

– Чагары нарушили мирный договор и напали на Сангассию три месяца назад, – резко сменил тему Нильс. – Рош всегдаговорил, что люди должны разбираться между собой сами, без вмешательства древних. Захвачен Бардуаг, чагарские войска жгут Дэспион и со дня на день начнут атаку Майбрака. А я вот все чаще думаю, принес ли я пользу миру, не позволив тебе убить Айбака. Наверное, поэтому и вернулся. Чагары уничтожают мой дом, я не смог остаться в стороне. Сегодня запишусь в ополчение.

Он ушел, а Дэйра еще раскачивалась на ветру, волнуясь и обдумывая услышанное. Из всего, что сказал Нильс, ее эгоистично взволновало лишь то, что Майбрак скоро будет гореть. Сколько шансов у деревьев в королевском саду пережить пожар? Остатки разума подсказывали, что при осаде города целиться будут в замок Лорнов, а значит, сад сгорит первым.

Нильс теперь приходил каждый день. Стражники больше не охраняли сад, да и королевская семья уже не показывалась в окнах. Дэйра даже решила, что Лорны покинули страну, но однажды заметила бледное лицо Сандро Десятого, выглядывающего с верхних галерей башни его брата.

– Так странно, – задумчиво сказал Нильс, расположившись с ломтем хлеба и куском сыра у подножья огромного ствола Дэйра. За год она выросла в большое дерево, намного превзойдя старика, который рос на этом месте раньше. От того старого дерева уже не осталось и следа, зато Дэйре явно было тесно – ее корни выпирали из земли, ползли по саду древесными змеями, оплетали дерево Роша, которое осталось прежним и теперь казалось маленьким по сравнению с гигантом на холме, и тянулись к башне, грозя проломить ее стены.

– Я привык тебя ненавидеть, а теперь скучаю. Ты, правда, чудовище? Ведь было бы куда хуже, если бы мы оставили тебя в живых. Я поступил верно, я знаю!

Дэйра сердито заскрипела ветвями, не собираясь облегчать его совесть.

– Чагары стоят у ворот, требуют сдать город, – вздохнув ответил Нильс. – Они разбили остатки нашей армии в Дэспионе и схватили Амрэля Лорна. Сегодня прислали королю его пальцы, если Сандро не откроет ворота, то завтра пришлют голову. Никто не пришел на помощь – ни Агода, ни Согдария. Кажется, ты была единственной, которая готова была помочь.

Наступила ночь, прилетели знакомые птицы, и Дэйра не сразу поняла, что Нильса уже давно нет в саду. Выкатилась луна. Всю прошлую неделю небо застилали тучи, зато теперь ночной город щедро залило светом. Ей по-прежнему былвиден рынок, старый квартал, восстановленный после пожара, затопленные руины храма, но что-то изменилось. Дэйра долго думала прежде, чем поняла, что случилось. Вот уже несколько дней она не видела людей – ни на улицах, ни на рынках.