Книга По ту сторону тьмы, страница 93 – Р. С. Болдт

Я хмуро смотрю на него.

— Нихуя подобного.

Его рот растягивается в широкую ухмылку.

— Я ухожу. — Его выражение лица быстро становится серьезным, и он бросает взгляд на дверной проем, через который Джорджия исчезла мгновение назад. Переключив внимание на меня, он предлагает: — Хочешь, я буду первым дежурить? Или кто-то другой?

— Ты будешь первым. — Я бросаю взгляд на кухонный стол, где лежит это чертово послание на ошметке. — Я должен кое-что прояснить, прежде чем уйти.

Его рот дрожит, но он сохраняет невозмутимое выражение лица. С трудом.

— Понял.

— Уебывай отсюда, — со вздохом бурчу я.

Он тихонько насвистывает, направляясь к двери, затем натягивает ботинки и тихо выходит из дома.

Я не собираюсь обижать рыжую… нам просто нужно поговорить. Вот и все. Больше ничего.

«Трепло».

Я решаю не обращать внимания на этот надоедливый голос в моей голове, который смеет насмехаться надо мной.

«Многие взглянут на тебя, но лишь немногие увидят».

— С.С. АУРЕЛ.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ

ДЖОРДЖИЯ

Во время принятия душа, оцепенение затягивается, насыщая меня, и берет верх над остатками ужаса.

После мытья мои пальцы тянутся к грудине, пробегая по набитому рисунку, словно напоминая, что с наличием в жизни — хаоса, зла и тьмы — я смирилась, и они всегда останутся постоянными переменными.

Не любовь.

Не дружба.

Не семья.

Лишь хаос, зло и тьма.

Все это время я осознавала это. Так отчего же сейчас это терзает, вызывая тоску до глубины души от подобной перспективы? От перспективы продолжать жить в одиночестве еще несколько десятилетий?

Ответов нет, пока я вытираюсь насухо и натягиваю хлопковую майку и шорты, чтобы поспать. Их все еще нет, когда я расчесываю волосы.

Смотрю на свое отражение в зеркале и мой взгляд переходит с лица на кожу, покрытую чернилами, которая выглядывает из-под майки.

Я отстраненно наблюдаю, как мои пальцы снова проходятся по этой области, но на этот раз я оттягиваю хлопковую ткань ниже, чтобы обнажить больше.

На грудине, начинаясь между грудями и опускаясь ниже, красуется цветок лотоса. Если бы я не знала, что скрывают чернила, я бы и не сумела их разглядеть.

Но как ни крути, шрамы имеются.Даже если бы каждый сантиметр был удален лазером, чтобы кожа снова стала гладкой, память о них сохранилась бы. Эти ужасающие воспоминания будут храниться в глубинах моего сознания, ведь они въелись в каждую клеточку организма, вечно преследуя меня.

Подобные травмы имеют свойство глубоко вонзать свои острые когти и никогда не выпускать из сильной хватки.

Я заставляю себя сконцентрироваться не на том, что скрывается под чернилами, а на рисунке, который я выбрала. Цветок лотоса символизирует силу и преодоление препятствий в жизни. Мне показалось уместным изобразить его на чем-то столь болезненном и страшном, что мне удалось превозмочь.

Опустив руки, глубоко вдыхаю и медленно выдыхаю. Если бы только я могла также легко выдохнуть все свои переживания и напряжение.

Я разворачиваюсь и отправляюсь на кухню за стаканом воды. Как только мои босые ноги достигают проема, я замираю, почувствовав чье-то присутствие.

Спина напрягается, но я продолжаю идти на кухню. Свет над раковиной отбрасывает тени на черты лица Бронсона, отчего он кажется еще более зловещим.

Я выравниваю дыхание и стараюсь не обращать внимания на его внушительную фигуру, прислонившуюся к столешнице со скрещенными на груди руках. Его взгляд тяготит меня, следя за движениями, пока я наполняю стакан водой. Жидкость практически не помогает успокоить горло, пересохшее от жажды и беспокойства из-за того, что он остался в моем доме.