Книга По ту сторону тьмы, страница 161 – Р. С. Болдт

Как только Кроха объявляет об официальном окончании выступлений на сегодня и люди выходят из шатра, облокачиваюсь на стол. Джесси ловит мой взгляд и подмигивает, и я пытаюсь улыбнуться, чтобы дать ему понять, что позже улизну и встречусь с ним.

Но сейчас я планирую свернуться калачиком с книгой по подготовке к экзамену, которую я купила в букинистическом магазине.

— Что, сука, это было?

Поворачиваю голову и вижу пялящуюся на меня мать. Ее волосы в беспорядке, а майка задрана, как будто она только что трахнулась с Джимми и не хочет тратить время на то, чтобы привести себя в отдаленно приличный вид.

Настороженно смотрю на нее и заставляю себя выпрямиться, несмотря на то что мои мышцы словно превратились в желе.

— Что ты имеешь в виду?

Она топает ближе, заглядывая мне в лицо, но я уже выше ее. Очевидно, что она ненавидит, когда ей приходится смотреть на меня снизу-вверх Она тычет пальцем мне в лицо, у нее зловонное дыхание.

— Ты, блядь, не должна вести себя на сцене так будто устала! Это не профессионально, о чем ты и так знаешь!

Отхожу от нее, желая, чтобы мое тело восстановило силы, потому что встречаться с этой женщиной, проявляя слабость, неразумно. Придав голосу невозмутимости, заглядываю ей в глаза.

— Я всегда стараюсь быть профессионалом.

Может быть, стоит набить ей морду и велеть, чтобы она отвалила? Конечно. Но сейчас мне не нужно, чтобы она срывалась на мне. Потому что две моих спасительные благодати — все, что у меня имеется, чтобы сохранить рассудок, пока я не смогу умотать из этого место: ведения бухгалтерию так, чтобы никто не заподозрил, что я прикарманиваю деньги, и возможность улизнуть, чтобы встретиться с Джесси.

Мать прищуривает глаза, а рот кривит в злобной улыбке, которую я уже слишком хорошо знаю.

— Думаешь ты лучше всех, раз так со мной разговариваешь, да? Ты не понимаешь, что я делаю тебе одолжение, позволяя участвовать в выступлениях. Сопливая, неблагодарная засранка!

Она толкает меня, и я спотыкаюсь, но умудряюсь удержатьсяи не упасть.

В ее взгляде пылает ненависть, и я гадаю, чем же я заслужила, чтобы меня прокляли этой дурацкой способностью, а вместе с ней и никудышной матерью.

— Помни: ты всего как долбанная уродка, слышишь? Делай, что я говорю, и не испытывай. — Она разворачивается и уходит.

«Помни: ты всего лишь долбанная уродка…»

Эти слова прокручиваются в мыслях, даже когда я пытаюсь их прогнать. Медленно выдыхаю, прежде чем направиться в противоположную сторону.

Слова, произнесенные шепотом, срываются с уст прежде, чем я успеваю осмыслить:

— Как я могу их забыть, если ты напоминаешь мне об этом каждый божий день?

ГЛАВА СЕМИДЕСЯТАЯ

ДЖОРДЖИЯ

Четверг

Следующие дни прошли в неописуемой смеси эйфории и сумбурного режима работы.

После того как Бронсон провел у меня ночь воскресенья, я больше его не видела. Работа у него суматошная, но он старается. Он привозил мне обед на работу, каждый день звонил и писал сообщения.

Вчера — в среду — мы разговаривали, пока я ехала домой с работы.

— Я надеялся, что завтра буду свободен, но, похоже, встреча затянется. — Он сделал паузу, и в его голосе послышалось озорство. — Не будешь возражать, если кое-кто позднее появится в доме и залезет в твою постель?

Я не могла не усмехнуться как дурочка.

— Посмотрим.

— На что?