Книга По ту сторону тьмы, страница 122 – Р. С. Болдт

По окончании медицинской школы, Рой не улыбнулся мне. Он вообще никогда не улыбался. Иногда он гоготал в присущей ворчливой манере, но губы не растягивались в улыбке. Глаза выдавали его: глубокие морщинки расходились от внешних уголков, когда он поздравлял меня с окончанием школы.

«Молодчина, девочка».

Простая похвала Роя была дороже всего на свете.

И до сих пор дорога.

— Я в курсе, что твой день рождения в июле, но ты никогда его не отмечаешь.

Бронсоновские глаза перемещаются к моей грудине, отчего меня мгновенно охватывает ощущение, что он может видеть сквозь одежду шрамы под моей татуировкой.

— В курсе, что у тебя набита татуировка, однако без понятия, что за рисунок. — Когда он поднимает взгляд и встречается с моим, его голос становится низким и хриплым. — Хотя умираю от желания увидеть ее, ведь, по-моему, в татуировках заключен определенный смысл.

В эту секунду я томлюсь желанием признаться во всем. Рассказать всю свою историю. Показать ему, что со мной сделали и как я решила попытаться сделать что-то прекрасное из следов ужасного и травмирующего события.

Я обращаю внимание на его испещренные чернилами предплечья, обнаженные закатанными рукавами. Темные вихревые узоры на коже почти не скрывают его напряженные мышцы и ярко выраженные вены.

На внутренней стороне его правого предплечья я мельком замечаю написанное чернилами имя «Инес».Непонятная собственническая часть меня зудит от желания соскрести это женское имя с его кожи, хотя я сопротивляюсь желанию.

Как бы мне ни хотелось спросить, кто такая эта Инес и почему она настолько важна, что он навсегда запечатлел ее на своем теле, я держу рот на замке. Это к добру не приведет. Если бы я спросила о его татуировках, это привело бы к возможности спросить о моих.

А это история, слова которой я не проронила ни одной душе.

Два пальца Бронсона сжимаютмой подбородок, приподнимая и заставляя меня встретиться с ним взглядом. Его губы приоткрываются, но прежде чем он успевает что-то сказать, в его кармане, под тем местом, где я сижу у него на коленях, вибрирует мобильный телефон.

Он продолжает вибрировать, указывая на то, что это звонок, а не текстовое сообщение, и он бормочет ругательство.

Спешу слезть с его коленей, а он обхватывает мои бедра руками и усаживает меня обратно на стул, словно я какой-то драгоценный и изысканный груз. Смотрю на него со смесью удивления и настороженности, потому что не могу понять этого мужчину.

Поерзав на стуле, отвожу взгляд.

— Тебе стоит взять трубку. — Это явный отказ. Мне нужно собраться с мыслями, что практически не представляется возможным, когда он все еще так близко.

Бронсон поднимается со своего места и достает из кармана телефон, отвечая поспешным:

— Слушаю.

Я не могу разобрать, что говорят на другом конце, лишь то, что это мужской голос.

— Спасибо, что предупредил. Уже закругляюсь. Выйду через минуту.

Бронсон завершает разговор и убирает телефон в карман. Затем он слегка наклоняется, берет мой подбородок в руку, приподнимает лицо и целует в губы, прежде чем я успеваю отреагировать.

— Приятного аппетита.

Будучи потрясенной, я только и могу, что пялиться на мужчину.

— Мне нужно бежать, но мы еще не закончили, рыжая. — Он отпускает мой подбородок и проводит костяшками пальцев по моей щеке, а затем отступает назад.