Онлайн книга «Предназначение»
|
Борис с женой и спорить не стал. И ему, поди, жену далеко от себя отпускать не хотелось. А вот Аксинья сестру волновала сильно, выглядела она очень уж плохо, и глаза у нее больные были. И двигалась она так… Устя по своей жизни знала, по монастырю, так-то двигаются, когда болит все у тебя. Когда… избили. Или того хуже – попросту силой взяли. Но… она же ребеночка носит! Или?.. В том-то и беда дара Устиньиного, не мог он такие вещи ей показать. Беду она чуяла, зло чуяла, а вот новую жизнь, зарождающуюся… Добряна могла б помочь. Агафья? Да, и прабабушка могла бы, да она сейчас из рощи не выходила, так им с Добряной обеим спокойнее было. А еще они себе учениц ожидали. Верея… Устинья и ее часто вспоминала. Измученную девочку с отчаянными глазами, которая все отдала, через себя перешагнула, но смогла, душой и посмертием оплатила для них обеих второй шанс. Будет ли он для Вереи? Не знала Устинья, но еще и ради той, неродившейся покамест, протянула руку Аксинье. Только вот Аксинье та рука была хуже крапивы. – Ты!!! Чего тебе?! – Никто о нашем разговоре не проведает. Сколько Устинье сил пришлось приложить, чтобы Аксинья одна в коридоре оказалась? Чтобы Федор о том не узнал, да что Федор – Любава, змеища гнусная! – Не узнает?.. – Асенька, много я говорить не могу, пара минут у меня есть. Помощь тебе надобна? – Чем ты помочь мне сможешь? Муж во мне властен! – Я тебя могу отнего забрать, увезем далеко – не найдет тебя никто. Аксинья дернулась, словно от удара хлыстом. А потом… Ох и сладок же яд власти. С одной стороны – муж, нелюбимый, постылый, да, и грубый, и руки распускающий. С другой же… Когда ребенок появится, совсем другое отношение будет к ней от людей окружающих! И в монастырь ее не отправят как бесплодную, и… и своего ро́дить получится, и наладится все со временем! Обязательно, так Любава говорила. Это Устя свекровушке не верила, а Аксинья еще наивной была, не думала, что обманывают ее так нагло и подло. А еще деньги, еще власть, еще терем царский… А когда убежит она, что у нее будет? Замуж не хочется ей, еще одного мужика грубого терпеть? Нет, ни к чему такое. Михайла один, а… он тут останется. С Устиньей рядом. Ревность всколыхнулась, разум гневом залила: – Близко ко мне не подходи, дрянь! Не сестра ты мне, видеть тебя не хочу! Ты во всем виновата, ТЫ!!! А кто ж еще-то? Вот когда б Устя за царя замуж не вышла, Федор бы ее и взял себе. В постель, понятно, взял, не женой – полюбовницей! Ей бы все мучения доставались, Аксинье все почести, а как Борис помер бы, Федор царем стал, Аксинья – царицей, и всему этому Устинья свершиться помешала. Не врагиня ли? Отшатнулась Устинья, ровно от удара, и Аксинья гордой лебедью мимо проплыла. Вот еще! Не надобна ей от сестры никакая помощь! НЕ НАДОБНА!!! И сестра ей такая тоже не нужна! Все у нее есть! Устинья только головой покачала. А чем тут поможешь, что сделаешь? Ничего… Глава 5 Из ненаписанного дневника царицы Устиньи Алексеевны Соколовой Мой ребенок. Наш ребенок. Я и Борис, мы оба соединились в этом крохотном существе. Ночью я просыпаюсь и кладу руку на живот и чувствую, как бьется сердечко нашего малыша. Или малышки – неважно. Я уже люблю свое дитя, так люблю, что даже страшно становится. В той черной жизни я месяца до третьего доходила, а такого не чуяла. Вообще не было ничего, ровно туман серый, и я в тумане, тону беспомощно. А сейчас все остро, ярко. Я знаю, Бог дал, и Бог взял, но я также понимаю, что, если меня лишат моего малыша, я сойду с ума. |