Онлайн книга «Возвращение»
|
А это мы потом будем разбираться. Управа найдется на каждого, и поводок, и ошейник, и будет любая ведьма бегать и прыгать по команде. Никуда она не денется. – Мы будем ее поискать, Теодор, да? – Да, Руди. – Только ты сначала должен спать и выздороветь. – Я болен? – Лекарь есть быть, он сказал: здоров, но ослаблен. Лежать и пить горячее молоко с медом. – Фу, – искренне сморщился Фёдор. – И тогда я… мы все искать та женщина. Ты согласен? Фёдор вздохнул: – Матушка знает? – Не обо всем. Про рану я ей не сказал. И никто не скажет, обещаю. Фёдор перевел дух. Это было хорошо. Матушке только намекни, она все кишки вытащит, а ему бы хорошо самому все обдумать. А уж потом делиться с кем-то. – Хорошо. Я тебе верю, Руди. Фёдор прикрыл глаза. И снова перед ним поплыло нежное девичье лицо на фоне звездной ночи. Громадные серые глаза, нежные розовые губы – кто ты? Кто? Глава 3 Из ненаписанного дневника царицы Устиньи Алексеевны Соколовой Завтра мы с сестрой идем на базар. Есть причина для матушки – мы будем покупать припасы, смотреть, что и сколько стоит… все же зла она нам не желает. Просто не знает, как это – делать добро. Слишком она устала и вымоталась. Но я ей подсказала, и она понимает, как будет лучше. И я, и Аксинья… мы обе будем учиться. Я помню, как первый раз оказалась на ярмарке. Как была неловка и растерянна, как все случилось… Как меня запомнили после того случая, именно меня, и именно меня потребовали у батюшки, который решил, что меня выгодно отдать. И отдал… Тогда я привлекла к себе внимание, тогда я вмешалась в события впервые. Именно тогда. Самое забавное, что я не жалею о своем поступке. Но о его последствиях пожалела не только я. Получится ли у меня что-то изменить? Бог весть. Но я буду пытаться. На лавке лежит моя завтрашняя одежда. Нижняя рубаха, сарафан, платок и даже дешевенькая лента в косу. Под лавкой стоят лапти. Кажется, я все продумала. И да поможет мне богиня, в этот раз я не пойду на бойню, словно овца. И сестру не пущу. Постараюсь. Получится ли? Не знаю. Но я уже иду вперед. А варенья из рябины сварено мало, на зиму его не хватит, потому надо купить еще ягоды и – в добрый путь. В добрый. Путь. * * * – Устя, ты спишь еще?! Устинья перевела взгляд за окно. – Аксинья, который сейчас час? – Петухи пропели. – Какие, первые? – За окном было еще темно. – Шутишь? – надулась сестра [8]. Устя уронила голову обратно на подушку: – Ася, да есть ли у тебя совесть? [9] – Есть… ты еще не готова? – Ярмарка часа через два начнется, там еще и товар не разложили! А ты… – Пока умоешься, пока косу переплетешь, оденешься… Устя поняла, что поспать ей не дадут, и принялась вылезать из-под пухового одеяла. Холодновато уже в горнице. Одеяло хоть и пуховое, а как вылезешь, зябко становится. А и то хорошо, что одна она живет. Другие девушки и по трое-четверо в одной комнате, на одной кровати, а то и на лавках ютятся. Когда Устя царицей была, больше всего ее тяготила невозможность остаться одной. Всегда рядом мамки, няньки, сенные девки… даже ночью кто-то на лавке спит – вдруг матушке-царице подать что понадобится? Устя тогда и протестовать не смела… А сейчас плеснула в лицо ледяной водой и сноровисто принялась переплетатькосу. Вытянула дорогую ленту с золотом, вплела простую, подумала чуток. – Аксинья, мел бы нам и свеклу. |