Онлайн книга «Выбор»
|
Погоди, боярин, ужо тебе… * * * Долго Борис ждать не стал, тем же вечером снова к Усте заявился. – Что, Устёна, погуляем с тобой по ходам потайным? – Как прикажешь, так и будет, государь. – Устя, хватит меня величать, кому другому государь, а тебе до смерти Боря. – Прости, Боря, не привыкну я никак. – А ты привыкай, привыкай. Люб тебе Фёдор, не люб, все одно я тебе жизнью обязан. Считай, ты мне уже родная, уже своя, ровно сестрица младшая, любимая. Не того Устинье хотелось, не о том мечталось, да она и малым удовольствуется! В той, черной жизни, только и думалось – был бы жив! Здоров! Счастлив!!! Пусть не с ней, а был бы! Улыбался, Россой правил, ребеночка своего на руки поднял – что еще надобно?! Любви его? Не братской, а иной? Заелась ты, Устинья Алексеевна. Вспомни, как в келье выла, руки кусала, пыталась от боли душевной избавиться! Не выходило! Вспомни, как сердце твое черным огнем вспыхнуло да и в пепел рассыпалось! То-то же… помни – и каждому мигу рядом с любимым радуйся! – Не говори о таком, Боря. Даже и слушать не хочу, ничем ты мне не обязан. – О том мне лучше знать. Сегодня переодеваться будешь? Устя в ответ улыбнулась: – Не буду, государь, заранее я переоделась. И правда, сарафан на ней простой, серый, рубаха домотканая. А все одно, даже в простой одежде она куда милее разряженных боярышень. Вот бывает такое – тепло рядом с человеком, хорошо, уютно… так и Борису было. С Маринушкой – огонь и искры. С Устей – ровно на волнах качаешься, ласковых, спокойных, уютных… совсем все разное. – Пойдем тогда, Устёна? – Пойдем, Боря. Не знаю, удастся ли мне чего почуять, но попробую. – Попробуй, Устя. Надобно. Не хочу я жить и удара в спину ждать, не хочу абы кому довериться. Устя кивнула и пальцы свои в протянутую ладонь вложила. А руки у Бориса горячие. А у нее холодные… и постепенно в его ладони отогреваются тонкие пальцы, теплеют.И Устя успокаивается. Сходят они да посмотрят. Все хорошо будет у них, а ежели и придется ей кого другого положить – поделом! Она и не испугалась, когда дверь потайная за ней закрылась. И у Бориса с собой свеча, и для нее он свечку принес, толстенькую такую, восковую, в удобном подсвечнике. – Ровно стоишь, Устя? – Да, Боря. – Вот возьми свечку, так тебе удобнее будет. Устя послушно свечку взяла, поправила… потом глаза прикрыла, к ощущениям своим прислушалась. Странно, но тут, в потайном ходе, все острее ощущалось. Или это оттого, что Боря рядом? Устя уже заметила, рядом с любимым и огонь ее меньше жжет, и дышать легче, и силой она с ним куда как проще делилась, чем с другими людьми. И искать нехорошее, недоброе рядом с ним тоже проще было. И – найти. * * * – Устя, тебе надобно на человека вблизи посмотреть или потрогать его? Или что? Устя задумалась. – Как повезет, государь. Приглядываться-то я к человеку должна… но могу сказать, что оттуда вот и так нехорошим тянет. – Оттуда? – Борис направо показал. Маленькая ладонь поднялась, Борису на плечо легла. – Кажется мне, что есть там кто-то живой. И чем-то неприятным оттуда веет, недобрые дела там творятся. – Не опасно то? Устя прислушивалась, то ли к себе, то ли к миру. – Нет… не сейчас, не для нас. – Ну так пойдем, посмотрим… – Любопытно Борису стало, что там за недоброе такое в палатах царских? – Позволь, государь, я первая пойду, я опасность быстрее почую. |