Онлайн книга «Выбор»
|
– Дура. – Добряна хоть и ворчала, а только юную волхву насквозь видела. Жалела даже. Что уж там, и она молодая была, хорошо все помнила… И соловья, от счастья поющего, и как травы голову дурманят, и как глаза любимого светятся… давно уж ушла ее любовь. А поди ты – помнилось! Борис не видит ничего, ну так пусть. Не надобно и намекать, сами поймут, а не поймут – значит, и не стоит он такой любви-то. Обойдется. Слепому душой солнышко не покажешь, не получится. Смолчала Добряна, о другом заговорила: – Ты, государь, полежи еще чуток. Раз опамятовался, дальше легче пойдет. Через часок и в седло сядешь.А я покамест на двор к Устинье гонца пошлю. Пусть приедут за ней, домой отвезут. Как уж ее в палаты царские привезти – то сам решай, а к себе покамест не допускай никого. Ни жену, ни любовницу какую, ни слугу близкого – рядом твоя нечисть, совсем рядом. И к аркану привык ты, вновь его накинуть легче будет, по проторённому. Волоска хватит, капли крови… – Одежды ношеной? – Это уж Устя спросила. – Нет… часть человека нужна. – Слюна? – Тоже можно. Так что не плюйся ни на кого, государь, второй раз ведь Устиньи рядом и не случиться может. Явно насмешничала старая волхва, но Борис не прогневался. Уходили и слабость, и боль, и ломота в суставах – давно он себя так хорошо не чувствовал. А уж когда волхва к нему наклонилась и посоветовала еще кое-что пока ни в ком не оставлять… тихо-тихо, так, чтобы Устя не слышала, Борис и вовсе себя почувствовал ровно ошпаренный. Не то что уши – нос покраснел! Даже чихнул от смущения. Стыда у этих баб нет! – Не простынет он в снегу-то? – забеспокоилась Устя. Она ж Бориса сгрузила там, где он с коня упал, а дотащить тяжелого мужчину двум бабам и не под силу было. – Здесь он уже под защитой Живы-матушки, здесь Ее воля. И моя немножечко… ничего с ним не будет. Полежит, да и встанет. Устя кивнула, дыхание перевела. – Хорошо, когда так-то… – Хорошо. – Добряна Усте ковшик протянула, сама встала, снег стряхнула. – Пойду я. А вы приходите, как он на ноги встать сможет. И ушла. Устя наедине с царем осталась. * * * – Нет нигде ее. – Не видели. – Вроде как похожая девушка с каким-то мужчиной говорила и с ним ушла. А что за мужчина – парень у коновязи не знает. Михайла только зубами скрипнул. – С незнакомцем Устя не уехала бы. Не она то. – Может, знакомый кто? – задумался Истерман. – Чтобы царевича прогнал? Что – сюда государь пожаловал? Рудольфус только фыркнул недоверчиво. Государь? Да как поверить в такое? – Нет, конечно. Но куда-то ж она делась? А Федька спит… Что б такое Заболоцким сказать? – Может, на подворье к ним послать? – Михайла точно знал: случись Усте убежать, она домой пошла бы. Как в тот раз. – И пошлю, – согласился Руди. – Ну хоть трупа нет, и то радость. И руки у Федьки чистые… Последние два предложения он почти про себя произнес, но Михайла услышал. И вздрогнул. Его Устя – и в лапах Фёдора! Бьется, пытается вырваться, хрипит пережатымгорлом, а Фёдор все сжимает и сжимает ладони… Так явственно картина эта представилась, что мороз по спине побежал. Если с Устей хоть что, хоть волосок с головы ее упадет… Убьет он этих тварей. И в бега подастся! Не впервой! * * * – Илюшенька, а можно вот это? Для Вареньки? Маша была счастлива. Вот она – радость ее, стоит рядом, на ткани смотрит… видно, что в тягость все эти тряпки ему, но ради Маши готов и на такой подвиг. А ткань действительно красивая, птицами заморскими расшита, невиданными, и тоненькая, из такой для Вареньки платье бы выкроить… |