Онлайн книга «Выбор»
|
Пусть полюбуется, какую пакость ей в мужья прочат, авось потом и к Михайле ласковее будет! Будет-будет, как от Фёдора он ее избавит, так благодарности ему и хватит для начала, а любовь, глядишь, и потом придет. Вот и порадел Михайла. И братца отвлекли, и родителей, и сестрицу завистливую – оставили голубков наедине. Получите! Вот он, голубь-то сизокрылый, весь клюв уже в вине намочил, да хорошо так. А Устинья где ж? – Твое какое дело, холоп?! – прогневался вдруг Фёдор. – Прочь поди! Еще и кружкой запустил в Михайлу. Понятно, не попал, еще того не хватало, но… делать-то дальше что? А впрочем, недолго Михайла и сомневался. Кружку поднял, встряхнул, на стол поставил. – Прости, царевич, виноват. Налить тебе еще? – А налей! Михайла и послушался. А что в вино то крупица сонного зелья упала… Фёдор и не заметил. Пусть его! Добиться от дурака чего полезного не выйдет, ну так хоть положить его, где потише, да не беспокоиться. А самому потихоньку Устю поискать. А если… Зрелище задушенной девушки с рыжей косой так перед Михайлой четко встало, что бедняга аж споткнулся. А ежели… Тогда следующим в кубке яд окажется, и никак иначе! Ах я дурак! * * * Устя как и не на коне ехала – она бы сейчас и на крыльях полетела от счастья, птицей в небе закричала бы, крылья раскинула, мир обняла… Счастье? Да, и такое оно тоже – счастье. Когда рядом любимый мужчина, когда обнимает он тебя, осторожно так, в седле придерживая, а ты на грудь его опираешься, запах его чувствуешь, невыразимо родной, дыхание ощущаешь… Век бы так провести! И то мало будет! Молчали оба. Не так уж удобно разговаривать, когда конь по дороге летит, тут и ветерок, и снег, и движение… Да и не нравилось Борису разговаривать на ходу, а Устя просто молчала и тем счастлива была. Не расплескать бы мгновения эти! На всю жизнь сберечь! Вот и роща замаячила… Борис в седле пошатнулся. Мигом Устя к нему повернулась. – Что? – Дурно как-то… – Может, спешиться? – Справлюсь я. Сама держись. – Борис коня пришпорил. Нарастала дурнота. Но это ничего, это преодолеется… Не справился. И, уже теряя сознание, знал, что Устя перехватывает поводья – и кричит что есть сил, зовет Добряну. Не знал толькосамого важного. Ей – ответили? * * * – Что?! Истерман едва гадюкой не зашипел, как Михайла отыскал его да о случившемся рассказал. – Что ж ты его не расспросил, сукин сын? За мать Михайла не обиделся, все одно он Истермана убьет, ответил вежливо: – Это тебя он послушать может. А меня прибил бы, вот и весь разговор. – Я бы его расспросил… – Когда б он до того не нажрался по-свински. С этим спорить было сложно, Истерман только рукой махнул: – Ясно мне. Так… покамест не знаем мы, что случилось, Заболоцких занять надобно. Боярина и супругу его я к себе приглашу. А молодняк куда бы деть, где они сейчас? – Братец их невестой занят. Когда б им чего интересное показали, в самый раз пришлось, а Аксинью я займу. Хотелось Михайле побегать и Устинью самому поискать, сейчас и побежал бы, да… нельзя внимания привлекать! Никак нельзя! Руди по-своему рассудил, кивнул согласно. Чего ж к мальчишке не прислушаться, хоть и молод Михайла Ижорский, а не дурак. – Я сейчас Якобу скажу, пусть он Ильей займется. У него несколько купцов знакомых есть, вот пусть свозит их с невестой, подарки какие посмотреть к свадьбе. |