Книга Эхо Равилона, страница 106 – Марина Суржевская

– Мы предпочитаем использовать живых существ, а не механизмы, – негромко произнес Иерофан. – Не хотим загрязнять город. Другого у нас не будет.

– Здесь очень красиво, – искренне сказала я. И прищурилась. Диск солнца сместился. Но Латиза сказала, прошло восемь часов. А судя по положению светила – снова утро. Как это возможно?

– Знал, что ты увидишь, – тихо, не глядя на меня, уронил солнцеглазый.

– И что это значит? – Парень не отвечал, и я вдруг поняла. – Снова утро. Снова… Апокалипсис не наступает, ведь так? Стоит приблизиться к нему, и… случается новое утро! Вы… перезагружаетедень? Но как это возможно?

– Откуда вы пришли? – Иерофан не стал отвечать на вопросы. – Неварбург? – Я кивнула. – Так я и думал. Северная столица империи. Там рождаются люди с туманными глазами и лунными волосами. Говорят, иногда там идет снег.

– Ты знаешь о северной столице?

– Мы учим историю и географию, Кассандра, – прохладно ответил он, и я осеклась. Это империя вычеркнула из памяти Равилон, но здесь воспоминания сохранились.

– Хотя это и бессмысленно. Потому что жители Оазиса не могут покинуть его пределы. Никто, кроме солнцеглазых эмиров. Но нас немного. И все мы нужны городу. Что ты знаешь о Падении Равилона?

– Очень мало, – призналась я. – У нас это запретная тема.

– Вот как. – Он выразительно скривился. – Что ж, это объяснимо. Империя не знает про Оазис.

– Признаться, я и сейчас не уверена в его реальности. Как это возможно? Все это?

Некоторое время Иерофан молчал, созерцая пейзаж.

– До Падения Равилон был самым величайшим городом империи с населением в несколько миллионов человек. Центр образования и науки, монументальные сооружения, сады, сеть каналов, Великая Белая стена… Именно здесь проводили первые опыты по извлечению и слиянию душ, и здесь же совершались открытия и прорывы. Падение стало катастрофой национального масштаба. Выброс огромной разрушительной силы создал алую звезду, и ее пламя разрушило город за несколько часов. А то, что осталось, превратилось в огромный котел, наполненный скверной. Она разрасталась, пожирая то, что не уничтожило пламя.

О да… Я видела падение своими глазами, ужасное зрелище.

– Большая часть населения погибла. Уцелели в основном те, кто находился в подземных пещерах.

Увидев мой вопросительный взгляд, Иерофан пояснил:

– В Равилоне жаркий климат, поэтому под песками столетия назад были созданы пещеры. Что-то вроде подземных центров, где проводились исследования. В момент Падения там проживало около пяти тысяч человек. Они-то и выжили. Все солнцеглазые – их потомки.

– Четвёртый своего рода, – сообразила я. – То есть ты правнук кого-то из выживших, так?

– Верно. Жуткие аномальные пустынные бури бушевали в городе целый год, не позволяя людям выбраться наружу. К счастью, подземные укрепления были оснащены запасами еды и воды. А когда бури стихли, возникло первое Темное Эхо. Первые Врата. Перед людьми, вышедшими на поверхность,вдруг снова возник их город, таким, каким он был до Падения. Это было невероятно. Казалось чудом.

Иерофан помолчал, лицо его исказилось.

– Врата стояли открытыми почти сутки. А потом загорелась Алая Звезда.

– День падения повторился.

– Да. Он повторялся снова и снова. И наши предки ухватились за возможность. Это были ученые, Кассандра. Все с браслетами, как у тебя. Совершенные, ведь так их называют? Они сделали невозможное. Используя силу душ и энергию скверны, создали замкнутый контур, который снова и снова загружает день Падения до того, как наступит катастрофа. Девять часов тридцать восемь минут, идущие по кругу. Мы живем будто внутри прочной скорлупы, отгородившей нас от остального мира.