Книга Полукровка, страница 180 – С. И. Вендел

Сорча знала, что она хотела сделать, ее собственная ярость закипала. Она знала Джеррода всю его жизнь, видела, как он рос. Он всегда был гордым мальчиком, знающим, кем был его отец и какую известность приобрел. Когда умерла мать Эйслинн и Джеррода, лорд Дарроу с головой ушел в свою и Кьярана работу по искоренению работорговли. В отсутствие отца Эйслинн обратилась к книгам и обучению. Джеррод же обратился к поиску собственной славы, не прилагая для этого усилий. Он легко шел на все, даже если это означало ложь или воровство. Вот почему, даже когда они были подростками, и Сорча впервые заметила его горячие взгляды, она отказала ему.

Хотя он был сыном и наследником лорда, жизнь не была добра к Джерроду. Но это не давало ему права обращаться с другими так, как он это делал.

Жизнь Орека была намного тяжелее, и он стал хорошим, благородным мужчиной. Он не сдался и не выбирал легких путей.

Она отвернулась от Джеррода и своего гнева, чтобы отвести Орека на несколько шагов. На его лице все еще читалась ярость, и хотя он отошел вместе с ней, его глаза не отрывались от Джеррода, словно ожидая нового нападения.

Сорча взяла его лицо в ладони, издавая успокаивающие звуки и призывая посмотреть на нее. Когда она, наконец, поймала его взгляд, то наклонилась, чтобы поцеловать уголок его рта.

— Все в порядке, — пробормотала она, — он больше не может причинить мне боль.

— Он не заслуживает даже дышать одним воздухом с тобой.

— Не заслуживает. Больше нет. Я дышу твоим.

Её попытка придать словам лёгкости вызвала у него сдержанный вздох, и часть ярости отступила, его плечи едва заметно расслабились.

Орек притянул ее к себе и зарылся лицом в ее волосы. Из его груди все еще вырывалось рычание, но он был спокойнее. Она это выдержит.

— Орочья шлюха.

Оскорбление шлепнулось на землю у ног Сорчи. Она застыла, как от удара, и почувствовала, как рычание Орека усилилось под ее руками.

На этот раз Сорча оказалась быстрее всех.

Набросившись на Джеррода, который, ухмыляясь, стоял рядом со своим отцом, Сорча сократила дистанцию и ударила его по лицу. Звук эхом отозвался в зале.

Из его носа потекла кровь, а его пятнистое от гнева лицо исказилось, когда онсмотрел на неё с непоколебимой яростью и возмущением.

Отвращение скрутило ее желудок. Этот проныра причинил столько вреда из глупой, мелкой злобы. Он не заслуживал стоять рядом со своими отцом и сестрой.

— Закрой свой рот, — зарычала она на него, — и не смей принижать то, что случилось с теми женщинами, захваченными в плен и проданными оркам. Их схватилии принудили. Именно то, что ты хотел, чтобы случилось со мной. Чтобы наказать меня.

Ее кулаки дрожали, она так крепко их сжала, что ей стало приятно, когда глаза Джеррода расширились от страха перед ней.

— Эти женщины заслуживают нашего сочувствия и помощи, а не оскорблений. Так что даже не думай возлагать вину за их судьбу на них, называя так.

Она оскалила на него зубы в свирепой улыбке, которая заставила содрогнуться даже лорда Дарроу.

— Но ты знаешь, я орочья шлюха. Я жаждала его зеленого члена, умоляла о нем — потому что он мой. Он мой.Орек хороший и благородный, такой, каким ты не являешься. Если это делает меня орочьей шлюхой, тогда ладно. С радостью.

Зал звенел от ее заявления, и, возможно, позже она покраснеет от стыда за рассказ о том, что хочет член Орека перед своим отцом и лордом Дарроу, но прямо сейчас ее не волновало ничего, кроме того, как Джеррод дрожал от жалкой ярости.