Книга Кузнец, страница 171 – С. И. Вендел

— Мы все уже пресытились вашей «заботой», шателен.

Губы Бренны сжались в тонкую нить.

— Как ты смеешь? Она — наследница рода, а ты… ты всего лишь кузнец. Немедленно отпусти её!

Он и не подумал повиноваться.

Когда Бренна собралась изрыгнуть новую порцию яда, Фиа мягко взяла её за руку.

В комнате вновь воцарилась тишина — Хакону это было только на руку. Не сводя глаз с остальных, он сосредоточился на своей паре, пытаясь утешить её как мог. В его груди заурчал тихий, едва слышный звук — только для неё.

Наклонившись к её уху, он прошептал:

— Всё хорошо, виния. Я с тобой.

Он не знал, что спровоцировало этот приступ — да и не особо заботился о причине. Но он мог догадаться.

Она тянула время, но теперь его не осталось.

Долгие минуты он гладил её по спине, шептал утешения в тёплом пространстве между ними, и постепенно рыдания Эйслинн стихли. Она начала жадно глотать воздух, пытаясь унять дрожь, и вскоре её выдохи обрели ритм — ровные, через рот. Хакон присоединился, синхронизируя своё дыхание с её. Вместе они дышали.

Дрожь прекратилась.

Эйслинн подняла лицо от его груди. Её глаза были покрасневшими, опухшими от слёз. Он провёл большим пальцем по щеке, собирая последние капли.

— Джеррод идёт, — прошептала она.

Хакон лишь кивнул.

Что ж, пусть так.

Её лицо исказилось от осознания правды, принесённой Коннором, но новым слезам она не позволила вырваться наружу.

— Я должна сообщить им.

Хакон сжал её крепче.

— Пошли кого-то другого, — умолял он. Ей нужны были отдых, покой, ночь под тёплыми одеялами, чтобы встретить завтрашние испытания.

Она печально покачала головой.

— Это должна сделать я.

Он хотел спорить, хотел прижать её к себе и не отпускать — но когда она сделала шаг назад, его руки разжались.

Нужно остаться с ней наедине. Убежать — быстро и далеко.

Печальный взгляд Эйслинн разрывал ему сердце — и одновременно закалял его для того, что предстояло сделать.

Стиснув клыки, он наблюдал, как она выходит из кладовой и направляется обратно в трапезную. Коннор и женщины последовали за ней, оставив Хакона наедине с Ореком.

Хакон двинулся следом, но ожидаемо наткнулся на ладонь, преградившую ему путь. Он повернулся, сверкнув глазами на сородича.

— Больше никогда не рычи на мою пару, — на оркском произнёс Орек.

— Это она сделала Эйслинн наследницей. Взвалила на неё этот груз. Если бы не Сорча…

Орек оскалил свои небольшие клыки:

— Сорча не выбирала эту роль. Эйслинн и так уже была наследницей во всём, кроме титула. С исчезновением брата — кому ещё было взять бразды правления? Она всегда была предназначена для этого.

Хакон гневно раздул ноздри и, оттолкнув Орека, вышел в коридор. Прислушиваясь к голосу своей пары, он проследовал обратно в трапезную. Остановившись у входа, он наблюдал, как Эйслинн обращается к собравшимся слугам, стоя на ступеняхвозвышения.

— Мои худшие опасения подтвердились. Мой брат с отрядом наёмников уже на подходе. У нас есть четыре дня, возможно, немного больше.

Зал взорвался нервным шёпотом. Слуги переглядывались между собой, их страх витал под сводами, сгущая многодневное напряжение в тугой узел тревоги.

— Но сейчас не время для паники. Нужно готовиться. Завтра ваши руководители сообщат каждому задания, а пока — постарайтесь отдохнуть.

Хакон наблюдал, как она отвечает на вопросы встревоженных людей. В груди распирала гордость, но её затмевала тревога за неё. Его зверь бесновался внутри, видя, как она одиноко принимает на себя град вопросов и страхов, а Байард кружит рядом, как стервятник, ждущий падали.