Книга Влюбленная, обреченная, заговоренная, страница 77 – И. Б. Циммерманн

– А?

– С такими, которыми можно запечатать мощный магический дар?

Задумавшись, Филлип приглушил свет, а лампочка наклонилась в сторону.

– Да, точно, снимал парочку!

– Правда? – мгновенно оживился Бальтазар и схватил друга за плечи. Тот удивленно мигнул. – Что именно тогда произошло? Это нигде не описывается.

– Пфф, это случилось пару веков назад, – Филлип стряхнул с себя руки Бальтазара и разгладил свой костюм. – Помог одному коллеге в Южной Америке. Был там один мальчишка, повезло, что аборигенам удалось развеять печати, но хлопнуло тогда знатно. Пареньку на целый месяц запечатали колдовские способности, так что кое-что там скопилось. Тяжело пришлось мелкому.

– А что, если таким печатям уже несколько лет?

Из области живота Филлипа послышался свист, и Бальтазар заподозрил худшее.

– Магия не приходит в восторг, когда ее запирают.

– Черт.

Сейчас Бальтазар почти не сомневался, что неконтролируемое пламя Моны было вызвано исключительно печатями. Может, в юности она и не особо умела с ним обращаться, но со временем, как это обычно и происходит, многому бы научилась. А теперь его Мона полна силы, с которой так и не смогла создатьсвязь.

– Пф-ф, тогда надо просто связать их по-другому, – пробормотал Филлип и взвизгнул, когда Бальтазар опять схватил его за плечи. – Проклятие, да что с тобой такое?

– Меня только что осенило!

– Вот это поворот, – Филлип многозначительно мигнул. – Но не за что, наверное. А о чем вообще речь? – он снова раздраженно стряхнул с себя Бальтазара.

– Будешь держать рот на замке?

– Моя лампочка надежно запаяна, дружище.

Неуверенный, стоит ли доверять ему еще и эту тайну, Бальтазар на какое-то время задумался. Он не мог позаботиться сразу обо всем, а чем больше голов – точнее, лампочек, – тем лучше. Кроме того, они с Филлипом знакомы целую вечность и всегда могли доверять друг другу – даже с чем-то нелегальным.

– Огненный дар Моны гораздо мощнее, чем я думал. Она его запечатала, и… мы боимся, что я могу сломать ее печати, ты же знаешь, как чувствительно они реагируют на демонов.

– Сломать? Это может быть очень опасно, но почему вообще ты говоришь печати? – подчеркнул множественное число акефал.

– У нее их четыре.

– Четыре? – в шоке ахнул Филлип и потер лампочку. – Четыре… кому вообще может понадобиться четыре? Так же можно фактически вырубить бога, вот почему у нее получилось разобраться с Носдорфом и… – когда демон собирался снова набрать воздуха в легкие, в комнате скрипнула задняя дверь. Бальтазар в недоумении поднял голову и вспомнил, что не просто так сидит на этом неудобном диване в цветочек.

Помещение наполнилось запахом старого здания и никотина, который смешался с вонью от старой мягкой мебели.

– Вы еще здесь? – пробормотал слабый голос.

– Да, здесь, – откликнулся Филлип, и Бальтазар тоже прочистил горло.

– Прекрасно, прекрасно! Прошу прощения за ожидание, но общая молитва сегодня заняла немного больше времени, – объяснил господин Флаун. Окружной волшебник оказался низкорослым, хрупкого телосложения и с голосом заядлого курильщика. У него была загорелая кожа, темные, но уже поседевшие волосы, туго стянутые сзади в хвост. Синее одеяние могло быть вдохновлено как христианской, так и магической традицией. Из-под толстых очков на них смотрели крошечные глазки, и он даже не вздрогнул, проходя мимо Филлипа, чтобы сесть в стоящее перед демонами кресло, которое его почти проглотило. Заклинание иллюзии сработало.