Книга Вуаль судьбы, страница 82 – Джинафер Дж. Хоффман

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

В первый раз в своей жизни я просыпаюсь вбезопасности.

Я открываю глаза и оказываюсь лицом к лицу со спящим Кристеном. Его рука крепко обнимает меня, кулак сжимает ворот моей рубашки. Я медленно выдыхаю, мое тело чувствует себя таким же расслабленным и защищенным, каким выглядит его лицо. Никаких морщин или смятения. Просто расслабленный мужчина.

Я могла бы привыкнуть к этому.

Я действительно думаю так, и страх прорастает в моем теле. Я вытесняю его, раздавливаю в зародыше.

Позволь себе насладиться этим.

Темные волосы Кристена падают ему на глаза, над густыми ресницами. Его губы слегка приоткрыты, и я слегка вздрагиваю, когда он храпит.

Хихиканье, чертово хихиканье.Именно такой звук вырывается из меня, когда крошечная слюна стекает у него изо рта. Я зажимаю рот рукой, но уже слишком поздно.

Кристен напрягается, и его глаза распахиваются. Его напряжение спадает, когда он смотрит на меня, краски его глаз по-утреннему ясны и прекрасны. Каждый маленький завиток переливаетсяпастельными тонами, его зрачки поражают.

— Я не хотел засыпать, — сонно бормочет он и садится.

Он проводит тыльной стороной ладони по рту, светло-бронзовые щеки темнеют от смущения, когда он обнаруживает следы слюны.

Я разражаюсь громким хихиканьем, затем сгибаюсь пополам и хватаюсь за бок.

— Ах, — рычу я, проводя пальцами по вышивке Кристена.

— Я не уверен, что это значит, — говорит он, удивленно приподнимая бровь. — Как ты себя чувствуешь?

— Как настоящий кусок дерьма, — ворчу я.

Он помогает мне подняться на ноги, и я смотрю вниз на импровизированную кровать, на которой мы спали. Это настоящая раскладушка. Тонкий матрас, но, тем не менее, матрас.

Я искоса смотрю на Кристен.

— Не хочешь поделиться, как ты смастерил это в дикой местности?

— Эм, — он потирает затылок и одаривает меня застенчивой улыбкой.

Я фыркаю и отворачиваюсь.

— Ты действительно принц.

— Куда ты идешь? Ты едва оправилась.

— Нужно найти своих союзниц. Последнее, что я помню, это то, что мы оставили их в довольно опасном положении. Я хотела бы знать, живы ли они еще.

Я двигаюсь к выходу из пещеры, расбрасывая листву на своем пути. У меня щемит в груди, когда сердце нашептывает глупые, безответственные вещи.

Возвращайся к нему, оставайся в этой пещере навсегда.

Снаружи восход солнца освещает верхушки деревьев. Я пробираюсь сквозь высокую траву и крадусь обратно в направлении крепости, опасаясь по пути за свою рану. Каждый шаг, каждый вздох — боль пронзает меня рикошетом.

Наслаждайся покоем, — говорю я себе.

Выросшая в Гронеме, я всегда знала только городскую жизнь. Если бы не нападки и не ссора с Кристеном, я думаю, что мне действительно могла бы понравиться природа. То, как шелестят кроны деревьев. Жужжание различных насекомых, сливающееся в ошеломляющий, восхитительный гул. То, как моя грудь не сжимается при каждом вдохе, отсутствие городского загрязнения, готового украсть годы моей жизни. Я позволяю себе улыбнуться и поднимаю лицо к небу. Солнечные лучи виднеются то тут, то там, проникая в мою кожу теплой дымкой, которую, по-моему, я никогда раньше не чувствовала, но я…

ХРУСТ.

Я перестаю улыбаться.

Хруст-хруст.

Я оглядываюсь через плечо.

Кристен идет вперед, не обращая внимания на мой столь необходимый покой, его сапогиуничтожают каждое растение, ломают каждую веточку.