Книга Год Дракона, страница 125 – Вадим Давыдов

– Вы дамский угодник, – проворчала Елена, когда в очередной раз кому-то что-то такое сказал, от чего у неё самой глаза заблестели.

Кажется, он догадался, – и сам пришёл ей на помощь. Он так часто приходил Елене на помощь, а она так быстро привыкла, – это стало её сильно беспокоить.

– Ты ревнуешь?

– Ещё чего. Не дождётесь!

Елене вдруг ужасно захотелось, чтобы Майзель и её вот так же схватил, обнял, закружил, поцеловал и подбросил – и, пытаясь это желание в себе подавить, она начала неудержимо краснеть.

– Я люблю женщин. Очень, – Майзель пожал плечами и улыбнулся. – Не вижу в этом ничего странного.

– Вы с ними обращаетесь, как… как… – Елена запнулась, и так и не сумела подобрать подходящего слова. – Я представляю себе такую картинку в кабинете какой-нибудь корпорации – да руководитель, учинивший подобное, в тюрьму бы, наверное, угодил! Конечно, с вами этот фокус не пройдёт, – но что вы всё-таки себе позволяете?!

– Да, конечно. Если не смотрит – значит, игнорирует, а смотрит – значит, домогается. Вот корпорации и не работают, – хмыкнул Майзель. – По-моему, ты единственная, кому приходит в голову возражать. Или ты думаешь, я всех до смерти запугал? Я ведь уже объяснял, пани Елена: человек – существо двуполое, и чем отчётливееразница между полами, тем лучше для людей. В повседневной рутине так тяжело оставаться человеком, тем более – женщиной, ощущать себя ею. Когда – столько работы. Такой работы! Я помогаю им пребывать в тонусе и не искать приключений, не думать о постороннем, об интрижке с коллегой – кто сравнится с Драконом?

– Я знала, вы редкий циник, – пробормотала Елена, с ужасом глядя на Майзеля, – но такой?!

– Разве это цинизм?

– Это даже не обыкновенный цинизм. Это цинизм в квадрате, в кубе. В превосходной степени!

– Это не более, чем неплохое знание человеческих слабостей. А как подпрыгивают мои мужчины, чтобы понравиться моим женщинам! Да я, когда это вижу, и сам подпрыгиваю.

Дорого бы я заплатила, чтобы увидеть тебя в такой момент, мысленно усмехнулась Елена.

– А люди знают, что вы про них понимаете?

– Вполне вероятно, но это не мешает – ни им, ни мне. Мы ладим.

– Я заметила. Неужели за всё это время – ни разу – вам никто не понравился чуть больше, чем следует для сохранения статус-кво?

– Я не обсуждаю эту тему ни с кем. Ни с женщинами, ни с мужчинами. Очень просто, не правда ли?

– А Величкова? – остро взглянула на него Елена.

– Что тебе хочется услышать? – улыбка Майзеля сделалась несколько напряжённой. – Все знают, что мы встретились – и расстались. Никаких подробностей нет и не будет. И о Габриэле Златничковой меня тоже не нужно спрашивать. Единственное, что тебе следует знать – с ней у меня ничего не было, да и не могло быть.

– Знаете, вы совсем не похожи на современных мужчин, – задумчиво произнесла Елена. – Ну, я просто не в состоянии поверить: вы, такой вот – и соблюдаете обет целомудрия.

– Не соблюдаю. Это противоестественно.

– К чёрту, прекратите меня перебивать. Вы как будто не замечаете: мира ланселотов, королей и драконов давно не существует. В современном мире нет места вашему рыцарскому кодексу. И мужчины теперь совсем другие! Вы динозавр, вот вы кто!

– Уж лучше быть динозавром, чем педиком или нытиком, разодетым в дизайнерское тряпьё, несущим всякую чушь и прыгающим из постели в постель, – рявкнул Майзель, и Елена едва совладала с собой, чтобы не отшатнуться. – Ты слишком много общалась с такими, пани Елена, и это дурно на тебя повлияло, – ты привыкла считать аномалию нормой. Так вот. Без мужчин некому лечить, некому учить и воспитывать детей, некому строить,некому биться со всякой нежитью, некому нести ответственность, защищать родину и любить женщин. Защищать и любить, а не трепать языком!