Книга (Не) первая ночь с эльфийским Чудовищем, страница 64 – Полина Корн

Король хлопнул в ладоши, но мой муж не спешил двигаться. Я подняла голову, заметив, что по лицу Дрэгоэля текут слезы.

— Любимый? Что случилось?

— Отец… Он впервые за всю жизнь назвал меня сыном, — тихо ответил муж, не в силах сдержать своих чувств.

— Пойдем, прогуляемся в сад, — предложила я. — Не стоит показывать толпе твою реакцию.

К счастью, на помосте для оркестра какой-то эльф уже подхватил флейту и начал насвистывать веселую танцевальную мелодию, все внимание присутствующих перетекло туда. Мы с супругом прошли в сад. На улице уже смеркалось, осторожно журчали многочисленные фонтаны, зачарованные магией света, они были основными источниками освещения среди аллей. По обе стороны от них росли разнообразные эльфийские растения, встречающиеся только на этой территории. Нежные розовые цветы источали тонкий аромат, распространяя его вокруг и создавая ощущение ожившей сказки. Теплый ветер трепал мои волосы, осторожно выпущенные из прически двумя прядями возле лица.

— Король наконец-то признал тебя, дорогой, — осторожно начала я.

Дрэг опустился на мягкую лавку, уже привычным жестом сграбастал меня к себе на колени, обнял. Это его успокаивало. В небе поднялась полная луна, осветив все вокруг, включая и нас двоих. Стало светло будто днем.

— Признал… и сделал однозначный намек про внуков. Всю жизнь я был для него кем-то невидимым, но стоило Тауриону оступиться, как я сразу же стал нужным, — горько проговорил он, медленно раскачиваясь на месте.

— Ты не прав, — сзади послышался голос короля Элорина.

Муж вскочил, и поставил меня рядом с собой. Мы оба поклонились высокому эльфу.

— Не стоит, — отмахнулся он, — я рад, что можно теперь спокойно поговорить с тобой, Дрэгоэль. Каюсь, когда родился Таурион, я приблизил его к себе. Меня ослепили идеалы и общественная мода. Идиотский культ красоты. Я был молод и неопытен, и… что греха таить, разочарован в тебе. Грузный неповоротливый мальчик на фоне других детей казался кем-то чужим. Отпрыски аристократов не хотели с тобой играть, твою мать постоянно обвиняли в измене, якобы не от меня родился ребенок. Я поддался соблазну сделать вид, что это действительно так. Сбежал от трудностей. Но чем дальше взрослел Таурион, тем сильнее он проявлялдурные наклонности. Ты знал, что в младенчестве с ним случился несчастный случай?

— Нет, — прохрипел Дрэг.

Ему было очень сложно слышать слова отца. И я его понимала. Никакое покаяние теперь не способно зачеркнуть годы издевательств и отторжения со стороны родителей.

Король устало опустился на лавку и пригласил нас присоединиться к нему. Дрэгоэль занял место рядом, соблюдая дистанцию. Позвал меня к себе на колени, хоть это и выходило за рамки правил этикета.

Элорин улыбнулся, глядя на нас.

— Когда-то мы с твоей матерью так же сидели в этом саду. На самом деле, даже сейчас, спустя долгие годы супружества иногда приходим сюда провести время вдвоем. Что касается младшего… Когда Таурион научился ползать и вставать, он активно двигался и однажды вылез из колыбели, не удержался, и свалился на пол, ударившись головой. Не знаю, как так вышло, что он остался без присмотра в тот момент, — тяжело вещал отец Дрэгоэля. — Никто не заметил. Он рос, начал проявлять странные садистские склонности. Часто издевался над животными, о чем мне докладывали слуги, избивал тебя. Но я пребывал в святой уверенности, что из него получится отличный король. Не спрашивай, почему. Наверное, я занимался самообманом. Когда он подрос и начал интересоваться девушками, насильно взял служанку, после чего Армиэлю пришлось долго лечить бедняжку, а мне выплатить большую компенсацию ее семье. Я попросил лекаря проверить сына. Тогда-то мы с женой и узнали о его старой травме, которую теперь уже невозможно было излечить.