Книга Эльфофобия, страница 43 – Таша Алферьева

Я демонстративно зажала нос пальцами и гнусаво ответила:

— Не отрицаю. Но тебе всё равно никто не поверит.

— Вставай, — маркиз резко поднялся на ноги и потянул меня за собой. — Отморозить ничего не боишься?

Чтобы увеличить расстояние между нами, я попятилась и оказалась на узкой площадке крыльца, спиной к двери, Курт покачивался из стороны в сторону двумя ступеньками ниже.

— Знаешь, твой танец вызывает во мне странное чувство облегчения и опустошения, — прошептал парень, медленно приближаясь. — Ты — словно глоток свежего воздуха, Джана.

Я попыталась отступить и не успела, Лишер сделал ещё один шаг, запнулся за свесившийся до ступеней край шали и внезапно навалился всем весом, уткнувшись лицом мне в плечо. От неожиданности я потеряла равновесие. Дверь, как назло, открывалась внутрь, а не наружу. Под напором двух тел она так быстро распахнулась, что ничуть не смягчила падения навзничь. Моя спина… Я глухо застонала и попыталась спихнуть с себя маркиза. На шум из кухни выскочили повара. Курт странно безмолвствовал.

— Он жив? — поинтересовался юный кухонный помощник Симен.

— Спит, — авторитетно пробасил главный повар.

— Эли, ты жива⁈ — всплеснула руками Марта.

Ума не приложу, как в такой ситуации можно было уснуть? И когда успел? Неужели в полёте?

Повара перетащили Курта в мою комнату. Других свободных здесь не было. Всё-таки «Подкова» не постоялый двор, хотя Барт и мечтал со временем надстроить второй этаж и начать сдавать номера.

Кровать, платяной шкаф, круглый стол и табурет — вот и всё убранство гостевой, которую хозяева таверны с лета отдали в моё полное распоряжение. На полу — тканый пёстрый половик, на подушке — вязаная кружевная салфетка — подарок Марты.

— Ты уверена, что хочешь его здесь оставить? — тихо спросила женщина.

Я задумчиво посмотрела на маркиза. Кровать для Лишера оказалась коротковата, ноги болтались в воздухе. Ничего, поменяет положение тела, подогнёт их в коленях и всё будет в порядке.

— Хочу, — утвердительно кивнула в ответ. — Тут ему безопаснее.

— А что случилось-то?

— Да так, — пожала я плечами. Надо будет предупредить дружков Курта, чтобы зря не искали.

Ночевала я на печке. Уютно, но очень жарко, особенно в обнимку с тремя кошками, которые, несмотря на тёплые густые шубки, жались ко мне вплотную с громким довольным мурчанием. К утру я не выдержала и спустилась вниз на широкую лавку, да так крепко уснула, что не слышала, как поднявшаяся раньше всех Марта разводит огонь, греет воду, заводит тесто, печёт оладьи. Даже соблазнительный запах съестного не разбудил. И лишь когда Симен, проходя мимо, неосторожно задел мою руку, сознание неохотно вынырнуло из глубокого забытья.

— Доброе утро, — весело поздоровался поварёнок. — Эли, почему ты здесь?

— А ты? — зевнула я, потягиваясь, и тут же охнула — дала о себе знать отбитая с вечера спина.

— Я-то, — удивился паренёк. — Работаю.

За окном давно рассвело, Симен занимался чисткой овощей к обеду на суп и гарниры.

— Где Марта? — поинтересовалась я, подходя к умывальнику. Недавно залитая в подвесной бачок колодезная вода хорошо освежила и прогнала остатки липкого сна.

— В зале. Они с Бартом вчерашнего гостя потчуют — того, что упал на тебя.

Неужели Курт до сих пор здесь⁈

Заскочив в комнату, чтобы привести себя в порядок, я обнаружила, что постельное бельё снято, а кровать аккуратно заправлена льняным покрывалом, вышитым по краям умелой заботливой рукой.