Книга Никаких аристократов, или Фальшивая Невеста, страница 67 – Марина Бреннер

— Она не дочь Морнеям, Смотритель! Ты совсем дурак, что не видишь этого? Или твоя давалка очень умело запорошила твою голову ложью? Если так, то этим она пошла в мать. Та в своё время так засрала мозги Гилберту, что старик признал дочь своей. Эллинора же — плод любви горничной Морнея и того, кто теперь очччень хочет её заполучить. И её, и дитя, которое она носит в пузе. Астер Гирр... боевой маг и...

...Смотритель шагнул вперед. Положив руки на обе скулы гонца, не дал тому опомниться. Но дал договорить.

Вместе с глухим хрустом ломающихся шейных позвонков, из рта умирающего вылетел последний звук:

-...её настоящий отец...

— Прости, падла, — искривил Раймер губы ласковой ухмылкой, поджигая труп — Я тебе не верю.

С момента произошедших событий, так и оставшихся тайной для многих, прошло недели две.

Нет. Прошло ровно две недели и ещё два дня. Именно так отсчитал этот срок Дарион Раймер.

Теперь все ранее никогда не волновавшие его часы и минуты считал он невероятно точно. Время стало осязаемым, гибким, пластичным. Оно разминалось в руках как глина, оставаясь на пальцах липкими следами. Высыхая, оседало в груди тяжёлой пылью, забивая глотку. Превращая дыхание в свист и гулкий, скрипучий кашель.

Медленно, но верно превращался прежде беспечный опальный повеса в Хранителя. Хранителя своего Времени, своего места, своего народа, своего дома, своей Семьи. Даже в тишине ночи не оставляло его странное чувство тревоги и напряжения. Очень часто, умаяв нареченную жаркими ласками и дождавшись её сна, сам засыпал неглубоко, чутко прислушиваясь к дыханию, сначала прерывистому, а потом становящемуся ровным.

Честно говоря, все предыдущие события не интересовали Смотрителя.

Выдохшиеся Боевые Кланы, сумасшедшие гонцы со сломанными шеями и мозгами, "выцветки", чьи — то споры, настоящие родители, Морнеи, Астеры Гиры и возможные войны мало теперь его трогали.

Раймер больше волновался за Элли. Хотя, вопреки его опасениям, тягость невесты протекала несложно, если и беспокоя будущую мать, то вовсе незначительно, тишины в душе Смотрителя не было.

Старый кошмар то и дело пытался вернуться. Приходил он очень часто. Мучил жаркими, больными видениями, не давая ни спать, ни бодрствовать. И всякий раз в том кошмаре гибли несчастное дитя Аллека и жена его, всякий раз! И снова, и снова...

Эллинора искренне не понимала этих опасений.

— Дарион, ну что ты? Ведь всё хорошо же! Меня и тошнит — то только на рыбу и сладкие духи. Ты вот ещё не знаешь, как другие женщины мучаются. Мне Кэт рассказывала, как её сестра ходила. Всё время болела. Они телегу с лошадью продали, чтоб целителю платить.

Лейд взрывался каждый раз на эти речи невесты:

— Сама ты телега с лошадью! Несёшь чушь, как всегда. Закрой рот, Элли. Я точно знаю — потеряю тебя. И виноват буду сам. Говорю ещё раз... Давай вытравим тягость. Мне тяжело тебе говорить, но это... так лучше.

И вот тут оскаливала зубы нареченная:

— Хрен тебе, Раймер. Ты, я смотрю, спишь и видишь, чтоб дитём себя несвязать. Женитьба на мне тебе аки нож острый, а уж дети... А вот хрен. Не заставишь. Я знаю, к чему ты это... Срок близится мне вступить в права жены. Так вы с целителем в сговоре, видно? Дитя моё ухайдокаете, и тут ты от меня откажешься! Ха! Вот, это видел?