Книга Истинная: Вишневый Сад Попаданки, страница 44 – Инесса Голд

Шипы вонзились в его кожу.

Рэйвен зашипел и отдернул руку. На его перчатке выступили капли крови.

— Дом защищает меня, — тихо сказала я. — Видишь? Даже стены против тебя.

Он смотрел на свою руку, потом на меня. В его глазах боролись ярость и... восхищение.

— Ты опасна, Алисия, — выдохнул он. — Ты даже не представляешь, насколько.

— Уходи, — сказала я, указывая на дверь. — Твое время вышло. Чашка пуста.А кредит доверия исчерпан.

Он стоял еще секунду, словно хотел что-то сказать. Или сделать. Его взгляд упал на мои губы. Я почувствовала, как воздух между нами наэлектризовался. Если бы он сейчас поцеловал меня... я бы ударила его. Или ответила. Я не знала.

Но он отступил.

— Я уеду, — сказал он, надевая маску холода. — Но я вернусь. И не один. И тогда ты поедешь. Хочешь ты этого или нет.

Он развернулся, взметнув плащом, и направился к выходу.

Я слышала, как хлопнула входная дверь.

И только тогда позволила себе рухнуть обратно в кресло.

Меня трясло. Адреналин отхлынул, оставив слабость.

— Хозяйка... — Казимир выбрался из-под дивана. — Ты как?

— Нормально, — я взяла со стола золотую монету. Она была теплой.

Я подбросила её в воздух и поймала.

— Он вернется, Казимир. Он обязательно вернется.

— И что мы будем делать?

Я посмотрела на зеленую ветку, которая все еще хищно шевелилась на каминной полке.

— Мы будем готовиться. Сажать больше Железной Вишни. И поднимать цены. Кажется, спрос на мой товар только что вырос до небес.

Я улыбнулась, но улыбка вышла грустной.

Потому что, несмотря на всю свою браваду, я видела его глаза в тот момент, когда боль ушла. И я знала: я спасла его. И, возможно, погубила себя.

Потому что теперь он знает вкус настоящей жизни. И он не остановится, пока не получит весь сад.

После ухода Рэйвена я сидела в кресле, сжимая в руке теплую золотую монету, и смотрела на дверь, за которой скрылся мой муж. Пламя в камине, только что бушевавшее зеленым колдовским огнем, успокоилось, вернувшись к уютному оранжевому цвету. Шипастые ветки вишни, защитившие меня, втянулись обратно в вазу, снова став безобидными цветущими побегами.

Но мое сердце продолжало колотиться как бешеное.

— Ушел... — прошептал Казимир, выглядывая из-под дивана. — Ух, и страху я натерпелся, хозяйка! Думал, он нас тут заморозит. А ты его... как кутенка! «Плати за чай»! Видела бы ты его лицо!

Я попыталась улыбнуться, но губы дрожали.

Это была победа. Безусловная, красивая победа. Я унизила Герцога, заставила его платить за гостеприимство в собственном доме и выставила за дверь. Я показала ему, что я больше не вещь.

Но почему тогда внутри скреблось такое паршивое предчувствие?

Я вспомнила его глаза в тот момент, когда он допил чай. Вертикальные зрачки. И тот взгляд, которым он скользнул по моим губам. В нем был не только голод зверя. В нем была такая бездонная, черная тоска, что мне стало жутко.

БА-БАХ!

Звук донесся из холла. Глухой, тяжелый, страшный удар. Словно на пол уронили мешок с цементом. Или... тело в броне.

Я подскочила в кресле. Монета выскользнула из пальцев и покатилась по ковру.

— Что это? — взвизгнул Казимир. — Он вернулся? Дверь ломает?

— Нет, — прошептала я, чувствуя, как холодеют руки. — Это не дверь.

Я вскочила, путаясь в тяжелых складках бархатного платья, и бросилась к выходу из гостиной.