Книга Мастер не приглашает в гости, страница 115 – Яна Ясная

Мы помолчали. Я разглядывала папку, раскрытую передо мной на столе и свои руки, лежащие поверх этой папки. Руки как руки — аккуратные, ухоженные. Руки экономки, руки женщины, которая не часто делает черную работу сама, которая больше руководит другими. Не то что тогда, семь лет назад, когда мне, благополучной папиной-маминой дочке, наследнице и перспективной невесте, пришлось осваивать нелегкий труд горничной. Тогда моими постоянными спутниками были ноющая спина, потрескавшаяся кожа рук и постоянная неподъемная усталость, дарующая спасительное отупение. Только благодаря ему я и пережила, кажется, тот период. Ту непрерывную душевную боль, выматывающую почище тяжелой работы… Отупение помогало не думать. Спасало.

— Я узнал об этой “сделке” на следующий день после… после смерти Джейкоба и Вайолет.

Мистер Райли взглянул на меня, словно прося прощения, что произнес это, но я, возвращаясь в его кабинет из своих воспоминаний, только грустно улыбнулась. Прошло семь лет. Я уже могу говорить о смерти родителей спокойно.

— Они, эти люди, заявились назавод на следующий день. Полагаю, как только весть о происшествии на фабрике и гибели владельцев распространилось достаточно, чтобы их информированность выглядела естественно.

Мистер Райли усмехнулся, и его губы едва уловимо презрительно искривились, показывая, что он думает об этой естественности.

— Управляющий пригласил их ко мне, и тогда я увидел тот, с позволения сказать, договор о купле-продаже. Его не могли составить без меня, понимаете? Мое участие в сделках, превышающих определенный финансовый порог, было обязательным, ваши родители ни за что не подписали бы документ, не проверенный предварительно компетентным и доверенным специалистом! Более того, вздумай они на самом деле продать завод — именно на меня легла бы обязанность по подготовке документации с нашей стороны. Это моя работа. И тут вдруг являются ко мне эти незаконнорожденные дети гулящей женщины, и с ними новости!

Я, не удержавшись, фыркнула: бранящийся мистер Райли выглядел очень сердито, и даже его бакенбарды воинственно встали дыбом.

Он спохватился, что, кажется, позволил себе лишнего.

— Извините, моя дорогая! Так вот, явились, объявили: дескать, данная фабрика, производящая среброцветные ткани, продана им четой Ривс около полугода назад, купчая вступает в силу через пять дней, в конце этого месяца, и они желают знать, что здесь произошло. Кривили надменные рожи, строили из себя потерпевших и требовали всестороннего тщательного расследования — мол, если им продали проблемное производство, они добьются расторжения сделки…

Позвонил в колокольчик и велел заглянувшему секретарю:

— Подай нам чая. И к чаю чего-нибудь принеси.

Вздохнул, и продолжил, когда за секретарем закрылась дверь:

— Понимаете, дорогая… на взгляд опытного юриста, документы выглядели безупречно, волосок к волоску, а то, что я о не знал о сделке… Такое бывает, в принципе. Иногда юрист, ведущий дела, утрачивает доверие работодателей. Иногда случаются повышенные требования к секретности сделки. Но все это не имело отношение к нашему случаю. Управляющий, мистер Треворс, пытался утешать меня — дескать, когда в дело мешаются большие деньги, старая дружба побоку, да только… Не такие были люди ваши родители, моя дорогая, чтобы такие бумаги без совета с проверенным крючкотвором подписывать!