Книга Мастер не приглашает в гости, страница 111 – Яна Ясная

Сэр Кристофер помолчал, впереди показалась нужная нам дверь, и я уверилась, что на этом наш разговор (с неким налетом сюрреалистичности) закончен, но уже около самого номера сэр Кристофер замер:

— Мисс Ривс. У вас есть более важные заслуги перед наукой. Но если вам нужны эти — я не возражаю. Я не собирался обсуждать этот вопрос с кем-то в любом случае.

Он вошел номер — а замерла теперь уже я. Спохватилась, торопливо скользнула следом.

— Сэр Кристофер! — Окликнула удаляющуюся спину, отчетливо понимая, что зря это делаю, что это откровенное тщеславие и что, по-хорошему, мне должно быть достаточно самого признания за мной заслуг величиной вроде моего начальника, чтобы умереть от счастья, я же наглею, желая подробностей.

Но все это понимание не смогло удержать меня от вопроса, когда сэр Кристофер остановился:

— А какие у меня заслуги перед наукой?

…кроме выдуманных вашими коллегами и благосклонно принятых мной.

— Эльза.

Видимо, с точки зрения драгоценного начальства других пояснений не требовалось.

Но с моей-то — требовалось, поэтому я, поколебавшись, все же уточнила:

— А какое отношение я имею к ней?

Сэр Кристофер рассматривал дверь своей комнаты, в которую я мешала ему уйти, и молчал.

Мне стало остро жаль его в этотмиг: тяжело, должно быть, жить в мире, где все тупые. И даже те, на кого, казалось бы, возлагались надежды, тупые тоже. И пристают с вопросами, на которые не в состоянии понять ответы.

Отогнав чувство вины и подавив желание попросить прощения (просто потому, что потом придется долго объяснять сэру Кристоферу, за что именно я извиняюсь, и это только затянет ситуацию и отдалит для него желанный отдых), я предложила:

— Миссис Доул должна была принести для вас ужин, пока нас не было. Подать?

— Во-первых, вы нашли способ взаимодействия с разумным артефактом для постороннего мага, не только для меня; во-вторых, вы обнаружили связь заблудившейся души с ее прижизненным именем и использовали эту связь для укрепления контакта между заблудившейся душой, лежащей в основе артефакта, и людьми — кстати, я не сказал вам сразу, это была весьма впечатлившая меня меня идея. Она лежала на поверхности, но я до нее не додумался. В-третьих, вам удается контролировать и выравнивать эмоциональные порывы живого артефакта. На фоне этого то, что вы учите живой дом поддерживать порядок, выглядит мелочью, но это в-четвертых. И нет.

— Что — “нет”?

— Ужин подавать не надо.

Сэр Кристофер наконец-то смог сбежать к себе, чтобы там, в тишине и покое, отдохнуть от людей и от меня в том числе, а я осталась стоять растерянная от такой пространной речи и ею же растроганная.

На душе было тепло и грустно.

Ну и пусть это не те научные лавры, о которых я мечтала.

Ну и пусть о них никто никогда не узнает (да, я уже признала, что я тщеславна!).

Зато их признает сэр Кристофер, а завтра мы поедем домой, и я узнаю, как там Эльза, Мистер Ящерица и Пенни.

Охо-хо, как они там? Как себя ведут?

Наверняка ведь безобразничают, вредничают и задирают друг друга. И все это без меня!

Конец осени — это время, когда столица чистит перышки. Во-первых, к этому времени заканчивается сезон ядовитых дождей; во-вторых, столичным жителям хватает и во-первых, и любую погоду, во время которой с неба не падает ядовитая едкая дрянь и на улицу можно выходить без средств магической защиты, они склонны считать прекрасной.