Книга Встречная-поперечная, страница 113 – Антонина Циль, Анна Вронацкая

— Ты все правильно сделала, — успокоила ее Маша. — Спасибо за помощь, за то, что не позволила застать меня врасплох и снова обмануть. Теперь уходи. Он действительно близко.

— Я ее убью.

— Нет. Ее судить будут, человеческим судом и божьим. А Змея мы победим, теперь я это точно знаю.

Тем временем напряжение росло. Теперь Маша слышала и шаги. Что-то страшное, мрачное передвигалось по лесу.

А в воде под мостом ждали приказа.

«Приготовьтесь, — мысленно попросила Мария, — собой не рискуйте, не надо».

«Хитрость в том, что каждый из вас должен взять от того, что вам легче всего дается», — вспомнились ей слова кикиморы. Вот Маша и берет из тех знаний, которые ей ближе всего – из Поперечья.

Змей, с недавних пор занимавший тело Сергея Абрамцева, появился из лесу. Шутливо приподнял шляпу. Обычный человек с виду, может, бледный слегка, так городским бездельникам такое присуще. Но лес замер и что-то сдвинулось в мире, будто сама суть его вывернулась гадкой темной изнанкой наружу.

— Почему она не зачарована? — ласково поинтересовался Абрамцев у своей жрицы. — Я же просил…

От его голоса Амалия затряслась и начала оправдываться… ее отвлекли, а эта… невеста…. что-то замышляет и Томилина ей помогает.

— Убей, — велел Змей, указав на Улю.

— Беги, — сказала Томилиной Маша.

Та больше не заставила себя ждать – рванула к полосе леса на другой стороне моста.

Жрица и Змей ударили силой почти одновременно, мимо Маши, в сторону бегущей по снегу Ульяны Денисовны.

— Нет, — жестко проговорила Мария, с трудом разомкнув губы. — Ей вы зла не причините.

С двух сторон моста с ревом воздвиглись водные стены, дрожа, закрыли мост, поглотили выпущенную силу смерти и опали.

Зимойводяные спят в тепле солнечных камней. Иногда просыпаются, по большой надобности. Вот и Машин водяной проснулся, сыновей и внучек разбудил, чтобы противостоять злу. Сашины браслетики дали необходимую силу, чтобы творить магию и не страдать от холода. Но теперь…

— И вы уходите… — прошептала Маша, обращаясь к невидимым под водой помощникам. — Дальше мы сами.

Иван жив, Маша это чувствует. И есть и другие помощники, добрые и не очень, но готовые встать на сторону Равновесия. Пусть только сегодня, но и этого достаточно.

Один из таких помощников стоял позади Маши. Она уже как-то попривыкла даже, что все хорошее и нехорошее к ней за спиной подкрадывается. Главное, Змей и жрица о присутствии паутинницы явно не подозревали, а значит, сами ее не вызывали.

«Это он, он!»

«Кто?» — спросила Маша, но ответа не получила, лишь почувствовала силу ярости паутинницы и сама догадалась.

Змей подошел так близко, что Маша смогла увидеть его глаза с вертикальными желтыми зрачками. Ему больше не нужно было прятать свою суть – Маша была тем последним делом, ради которого Полозович оставался в Приречье.

— Здравствуй, невеста, здравствуй, Машенька. Ждала меня?

Мария ответила взглядом, полным презрения, смогла выдержать пристальный взор Змея, но ощутила тошноту… и голова закружилась премерзко.

— Повезло мне с тобой, — с улыбкой констатировал Змей, разглядывая Машу так, словно видел ее в первый раз.

— Скорее, с моим дедом, — сухо возразила Мария. — Мы с вами на брудершафт не пили, извольте на «вы». Почему Абрамцев?

— Видите ли, душа моя, — Змей поглядел вдаль поверх Машиного плеча, и она испугалась, что он заметит паутинницу, таящуюся в Нави. — Татарьин, пьяница эдакий, был непредсказуем, слушаться не хотел, чувствовал что-то и напивался до чертей, и тогда я не мог его контролировать. А Сергей… Сережа всегда жаждал, чтобы его заметили, похвалили. Вот, — Змей шутливо развел руками, — заметили в итоге.