Книга Замуж не напасть, страница 30 – Антонина Циль

— Эй! — возмущенно крикнула я вслед. — Не сметь сбегать! Жду вас на процедуры, пациент!

… Гуль пришел под утро. Я скорее почувствовала его присутствие, чем что-либо услышала. Выглянула во двор и увидела обессилевшую тушку у крыльца. Заметив меня, гуль забил хвостом о землю. Узнал.

Нити остались невредимыми, я так и не успела ими воспользоваться. Плюнув на неминуемые расходы, проредила пучок, вытащив три струны. Завтра, вернее, уже сегодня, куплю еще. Не каждый день у меня собаки умирают.

Я с трудом убедила гуля зайти в дом и лечь на подстилку. Вложила кончик нити ему в пасть... и через час передо мной лежал самый заурядный пес – никогда бы не поверила, что еще недавно он был мертвым.

Впрочем, насчет заурядности я поспешила. Общим видом «новорожденный» песик напомнил мне мексиканскую голую собаку, ксоло, только с короткой шерстью. Вроде бы обычная собака, но что-то подсказывало – все не так просто. Тело небольшое, но силуэт гибкий, хищный… и опасный.

— Это борур, — со знанием дела осмотрев песика, заявила гарпия. — Из измененных пор-р-род. Таких часто держат маги. Они дорогие, боруры, поскольку чувствительны бываютк виту и антивиту.

— Антивиту? Тьме? — уточнила я, взглянув другим взглядом на жертву иглоспина.

— Тьме, — подтвердила гарпия. — Может, потому разум какой-никакой и сохранил. Ох, чую тут неладное. Псина молодая совсем. Кто ж из нее нежить сделал?

— Ну… может, с ней несчастье какое-нибудь случилось, — предположила я, роясь в сумочке Хелены Хант.

Кажется, я видела у нее бутылочку с каким-то дезинфикатором. Ах вот оно, «Патентованное средство для лечения ран, нарывов и пролежней».

Дело в том, что раны, нанесенные иглоспином, никуда не делись. Вит вылечил лишь зомби-фактор. Сердце у пса билось, но как-то неуверенно, налицо была большая кровопотеря. Укусы и порезы до сих пор кровоточили. Я промыла их и обработала средством, в котором явственно ощущался запах спирта.

— Надеюсь, заживет как на собаке, — невесело пошутила я, закончив процедуры.

Гуль приоткрыл один глаз и благодарно лизнул мне руку. Это же как нужно хотеть жить, чтобы преодолеть повадки нежити и обратиться за помощью!

Но гарпия что-то говорила о злом умысле.

— Может, он болел или что-то его убило, та же нежить, — продолжила я разговор.

Гарпия задумчиво пощелкала клювом:

— Не похоже. Боруры страшно живучи. Да и если хозяин был магом, то почему не подлечил своего питомца, а похоронил? А потом или обряд, чтобы пес упокоился, не выполнил, вдруг действительно какая-то зараза, или, наоборот, выполнил… и создал себе послушного убийцу.

Оба предположения прозвучали для меня одинаково зловеще. А вдруг пес действительно был чьим-то личным зомби, а я приютила бомбу замедленного действия. С другой стороны, иначе поступить я бы не смогла. Не смогла бы прогнать гуля, после того как тот меня спас.

Выбросив отработанную нить и открыв для гарпии форточку, я прилегла на диване, поближе к пациенту. Впрочем, за его жизнь я почти не боялась. Лишь бы раны и не загноились. Меня беспокоило несколько других вопросов: во-первых, чем кормить воскресшую собаку, когда она придет в себя? Мясом? Ох, боюсь, разорюсь и вылечу в трубу. И второй вопрос: не убьет ли меня набравшийся сил гость?

Утром меня ждал сюрприз – в дверь постучал малыш Тони. Увидев меня, мальчишка радостно шмыгнул носом и в прямом смысле с порога заявил: