Книга Целительница из Костиндора, страница 40 – Теона Рэй

– Мне не жаль всех этих людей, – прошептала я, сдерживая слезы. – Но здесь были дети. Один из них сейчас в моем доме – девочка, маленькая. Моя двоюродная сестра, и ей всего пять лет. У нее разбита голова. Знаешь, как это случилось? Мы убегали от тумана. А остальные? Успели ли они спрятаться?

Безликий распрямил плечи, повертел головой. Мне показалось, что он принюхался к воздуху. И вдруг сказал:

– В деревне пятеро погибших…

Я вздрогнула, на миг зажмурилась.

– …Много живых. Я чувствую их. Убивать их приказа не было.

– Кто отдает приказы?

– Советник лорда Риддла. Но мы нашли лорда, и теперь только его приказы имеют вес. Пока он жив. Вылечи его, и если он решит оставить Костиндор в покое, как уже когда-то сделал, то так тому и быть.

– Вы за ним пришли? Лорда искали, так ведь?

Безликий долго молчал. Я не отрывала взгляда от клубящегося тумана на месте его лица.

– Скажи мне, что не я виновата в смерти пяти человек, – попросила я.

Горячие слезы обожгли щеки.

– Ты.

Я шумно выдохнула. Заморгала быстро-быстро, смахивая слезы, и подняла голову к небу.

– Где мертвые? – крикнула я Безликому. Он уже довольно далеко ушел.

– По всей деревне, – отозвался он нехотя. – Показывать не стану. Как только лорд придет в себя, мы заберем его и покинем Костиндор.

Что ж, раз так…

Я посмотрела на ведро. Бросила взгляд Безликому в спину и снова на ведро.

Я поставила его там, где стояла, развернулась и зашагала к дому старосты. Лорд придет в себя тогда, когда мне это будет выгодно. Пусть Безликие пока остаютсяздесь: уйдут, когда я смогу не опасаться гнева костиндорцев. А пока они мне нужны.

Надо убедиться, что все ребятишки живы и здоровы: это важно.

Поквитаюсь с Кузьмой.

Но если лорд очнется сейчас, то я не успею сделать ничего из запланированного – мне придется просить правителя Безликих забрать меня с собой сразу, иначе потом он не вернется. Может быть, конечно, пообещает прийти за мной, но точно не придет.

ГЛАВА 11

Я искала погреб довольно долго. По двору Петра будто стадо быков пронеслось: штакетник валялся повсюду, как и сброшенные с бельевых веревок вещи. Под окнами груды осколков. Предбанник развален. Овощные грядки и цветочные клумбы присыпаны пеплом с соседних участков.

Крышку люка я увидела за домом, когда уже почти передумала вызволять людей из заточения. Прячутся, и черт с ними! Но, как выяснилось, прятались они так долго не по своей воле.

Тяжелая садовая тачка, полная навоза, надежно придавливала крышку. То ли ветром ее принесло (его силы в тот момент было достаточно), то ли кто целенаправленно тачку прикатил. Последнее маловероятно: Петра в деревне любили.

Я перепрыгнула через развороченную грядку, и дырка в бедре тут же отозвалась болью. Надо же, а я ведь уже и забыла, что сама ранена. Лорда лечила, Христинку, а на себя времени не оставалось.

Сдвинула тачку в сторону, ногой смахнула рассыпавшийся из нее навоз и несколько раз ударила пяткой по крышке. Не было никаких сомнений, что люди заперлись изнутри.

– Эй! – крикнула я и прислушалась. Из погреба донесся шорох. – Выходите!

Звякнул засов, и крышка приоткрылась. На меня уставились испуганные Веркины глаза.

– Вас тачкой придавило, – объяснила я.

– Где… они? – спросила Верка с придыханием. Чуть высунулась и завертела головой по сторонам. – Ушли? Насовсем?