Онлайн книга «(Не) любимая жена. Развод с оборотнем»
|
«Справные бусы вышли бы, - засмеялся в ушах ласковый голос. – На шейку твою лебединую…» - Ой, дурак! – застонала, хватаясь за голову. – Зачем я тебя только из земель своих выпустила?! В застенки надо было кинуть! Ай! Берегись! – вскрикнула, когда один из бесов прыгнул прямо на загривок богатыря. Елисей отшвырнул чертенка, как тряпку. И, приловчившись, полной горстью загреб огненный жемчуг. Покривился малость- жемчужины жгли, как угли, если их не остудить в семи водах - да и ринулся прочь. А Ягша без сил упала на лавку. Примчится ведь сюда… Будет вновь о своей любви канючить. И хоть в груди тесно от восторга, но ведьме не пристало мужика в дом тащить. Даже если ужас как хочется… Оглядев просторную горницу, она остановила взгляд на котле, в котором варила зелья. Что ж… Коль вернется Елисей-дурачок, будет ему жаркая встреча. Сам убежит, сверкая пятками. И Ягша смахнула со щеки некстати покатившуюся слезу. *** - Любушка моя… зеленоглазая… Да как же это?! Елисей выронил походный мешок на землю и всплеснул руками. На миловидном, но глупом его лице читалось безмерное удивление. А как же! Не красавица-ведьма перед ним, а старуха! Ягша неслышно вздохнула, но, отогнав тоску прочь, вздернула подбородок. - Что, богатырь, не ждал? А вот так у ведьм случается. Сегодня ты девка-краса, а поутру старуха на веки вечные! - Так ить… Ох… - взялся за голову. А Ягша отвернулась, чтобы не видеть в его синих глазах отвращения. Зелье помогло напустить на тело дряхлость, превращая ведьму в ту старуху, которой она когда-то была. Сухая нога, клык и изъеденная морщинами кожа кого хошь испугают! Надо было так раньше сделать, глядишь и… - Ай! Пусти дурак! – взвизгнула, барахтаясь в крепкой хватке. - Не проси даже! Пусть ты теперь страшна аки кикимора, однако все равно моя! Ягша аж голоса лишилась. Ослышалась, что ли? Но нет, Елисей бодро шагал обратно в замок и болтал без умолку. В красках расписывал их житье-бытье, обещал ходить за ней до последнего. - Я ить старая! – пискнула, уже понимая, что мужик не отступит. - И я старым буду, - охотно согласился Елисей. – Вот заживем! - Дурак! - Последнего ума с тобой лишился, да… Ягша прикрыла ладонью глаза. Но только лишь чтобы никто не увидел, как ведьма плачет от счастья. Лучшего объяснения в чувствах и придумать нельзя! Куда она теперь богатыря отпустит? Нет уж, ее он и ничей более! *** - О, Морана! Что ж ты не вразумила дочь свою глупую? Елисей! Совсем страх потерял?! Но на ее окрик богатырь лишь расплылся в улыбке. - Не гневайся, душенька моя зеленоглазая. Погляди, сколь хорошо вышло! - Холосо! – вторила отцу дочь, поворачиваясь и так, и этак. Ее черные кудри были завиты в множество мелких косиц. Все как отец обещал! Ягша вздохнула. - Чтобы к вечеруя этого безобразия не видела! А не то… - И погрозила пальцем. Да кто бы ее пугался! С громким хохотом дочь повисла на могучей шее отца, а тот знай себе дурачится. То коровой бодаться начнет, то по-петушиному кукарекнет, то на плечах юную ведьму таскать примется. А Гояра и рада. В зеленых ее глазах плескалась любовь к отцу. И Ягща чуяла – едва лишь юная ведьма войдет в силу, как первым делом позаботится о своем простоватом родителе. Ибо его бесхитростная и чистая любовь тронула сердце даже нелюдимой Мораны. Смилостивилась богиня, дозволила смертному жить подле Ягши и прислуживать ей. Перед этим, правда, пришлось с десяток душ на алтарь отправить. Но в этом Семижильный подсобил - из застенков выдал самых пропащих нелюдей. А Ягше это только в радость. Да и дочку можно было отцу доверить. Сызмальства он кровиночку свою обхаживал, пеленки менял, песни пел, по ночам вставал убаюкивать. И пусть его ум был слаб, зато сердце полно любви. Улыбнувшись, Ягша еще раз глянула на балующихся Елисея и Гояру и пошла в мастерскую. Надобно зелий побольше сварить да проклятых оберегов изготовить. Вновь тревожатся кочевники, а Семижильный уже староват в походы бегать. Да и Всеславушка не выстоит одна супротив степных шаманов. Тут-то черная ведьма и подсобит… Ягша от удовольствия аж раскраснелась. Много Моране жертв принесет! Жаль только, более не выпросить у богини ребеночка. Лишь однажды ведьма или колдун могут стать родителями. И никогда бы с ней этого не случилось, если бы не Марьяна. Хорошо все же, что ума хватило оставить Искуснице жизнь. А ведь хотела… Ягша зябко передернула плечами. Прочь, дурные мысли! Ладно все сложилось, и за дочку свою и Елисея не жалко оставить земли Велеса. Ей и Выжженных с избытком. Конец |