Книга Сны с чёрного хода 2, страница 160 – Алексей Небоходов

Она остановилась у окна. Там, за стеклом, город жил своей обычной жизнью: потоки машин, люди, спешащие по своим делам. Всё выглядело привычно. Но внутри неё гудело осознание: если Александр стёрт из реальности, то это не простое исчезновение.

Время тянулось медленно.

Она вспомнила их разговоры. Лекционные залы, переполненные студенты, чей взгляд был прикован к нему. Страницы его работ, на которых выводились сложные термины, выверенные мысли. Всё это было. Она знала, что это было.

Но почему тогда никто больше об этом не помнит?

Звук телефона пронзил тишину, и сердце Лии замерло. Она резко схватила трубку.

– Он жив.

Голос Андрея был спокойным, но в нём звучало что—то странное.

– Где? – голос Лии слегка дрогнул.

– Санкт—Петербург.

Она закрыла глаза, стараясь осознать услышанное.

– Адрес?

– Пришлю в СМС.

Прошла долгая пауза, и затем Андрей добавил:

– Но, Лия… будь готова. Он… не тот, кого ты помнишь.

В груди что—то сжалось, перевернулось, оставляя неприятное ощущение пустоты.

– Что ты имеешь в виду?

– Я тебе сказал всё, что мог. Посмотри сама.

Лия молча кивнула, хотя он этого не видел.

Звонок оборвался.

Через несколько секунд телефон завибрировал, высветив новое сообщение.

Васильевский остров, улица, дом, квартира.

Она не знала, чего боится больше – того, что он изменился или того, что это снова окажется не её реальность.

Лия шагнула на балкон, вдыхая влажный московский воздух. Дождя не было, но в воздухе чувствовалась тяжесть близкой грозы. Небо затянули низкие облака, будто надвигающееся событие отразилось в самой природе.

Город жил своей жизнью. Люди спешили по тротуарам, кутаясь в лёгкие куртки, кто—то торопливо закрывал зонт, убирая его в сумку. Такси нервно сигналили, пешеходы пересекали дорогу на последних секундах мигающего зелёного. Издалека доносился голос уличного музыканта, исполняющего старую мелодию на саксофоне. Этот звук сливался с общим городским гулом, но был слишком пронзительным, слишком отчётливым, как будто пробирался сквозь реальность, заставляя слушать, реагировать, задумываться.

Москва двигалась в своём привычном ритме. Ничто не указывало на то, что для неё этот день стал точкой невозврата. Город продолжал существовать, не подозревая, что в жизни одного человека что—то сдвинулось необратимо. Лия смотрела вниз, следя за тем, как мелькают фигуры, как открываются и закрываются двери подъездов, как кто—то смеётся, выходя из кафе на углу. Всё выглядело знакомым, правильным, логичным. Но в воздухе висело нечто неопределённое.

Чувство неуловимого сдвига, словно реальность только что сменила траекторию, оставляя после себя едва заметную вибрацию. Как будто где—то, за пределами её сознания, шов времени дал трещину, и теперь оттуда сочилось нечто, чего невозможно было увидеть, но можно было ощутить кожей.

Лия провела ладонью по металлическому поручню. Холодный металл успокаивал. Здесь всё было так, как она оставила: старый горшок с засохшей лавандой, которую она так и не пересадила, маленький столик, на котором с вечера осталась чашка, её край затронула ночная сырость. На дне поблёскивала засохшая коричневая полоска, след остывшего чая. Казалось, все эти мелочи были привязаны к этому миру намертво, подтверждая его подлинность.

Она вернулась в этот мир, в эту реальность, в то самое пространство, где всё когда—то началось. Казалось, что теперь всё снова под контролем, что больше не будет хаотичных провалов, фрагментов исчезающих воспоминаний, теней прошлых жизней, мелькающих на периферии сознания. Но на какое мгновение ей показалось, что воздух стал тяжелее, что сама ткань действительности изменилась, пусть и незаметно для других. Возвращение не бывает бесплатным, и у всего есть своя цена.