Книга Сны с чёрного хода 2, страница 144 – Алексей Небоходов

Глубокий вдох, медленный, проверяющий, продолжается ли подчинение тела, как воздух наполняет лёгкие, как грудь поднимается и опускается, признавая живую реальность. Всё вокруг стало плотнее, яснее, настоящим. Воздух больше не был чужим, не задерживался в лёгких тяжёлым комом, а двигался свободно, легко, вписываясь в естественный ритм.

Осознание собственной жизни постепенно укоренялось в теле, с каждым вдохом, с каждым ударом сердца, которое снова подчинилось привычному ритму, вытесняя последний след неуверенности. Ощущение возвращения становилось плотнее, реальность наполнялась деталями, а воздух, больше не казавшийся вязким и чужим, теперь двигался внутри свободно. Глаза медленно открылись, словно проверяя, действительно ли это возможно, действительно ли теперь она здесь, в этом мире, где всё снова подчиняется обычным законам.

Полумрак комнаты не резал взгляд, а, напротив, придавал всему мягкую, обволакивающую нереальность, напоминая те мгновения между сном и пробуждением, когда границы ещё неясны, когда сознание ещё не может сказать, где заканчивается одно и начинается другое.

Каждая мышца оставалась напряжённой, каждый импульс внутри неё кричал «Не двигаться!», будто резкое движение могло разрушить хрупкую реальность этого момента. Музыка дыхания рядом – ритмичная, спокойная, чужая – заполняла воздух, врывалась в тишину.

Она чувствовала тёплый вес руки, лежащей на её талии, не исчезающий, не меняющийся – реальный.

Это было не наваждение, не обман сознания, не остаточное эхо сна – присутствие рядом ощущалось столь же явственно, как дыхание, как едва уловимый, но неоспоримый ритм чужого сердца, как тепло, которое невозможно было спутать с иллюзией.

Напряжение, медленно разрастающееся в груди, было не похоже на страх, оно не переходило в панику, не вызывало желания бежать или сопротивляться. Это было нечто иное – осознание неизбежности, пониманиетого, что всё уже свершилось, что реальность изменилась ещё до того, как она открыла глаза, и теперь оставалось только принять это. Она не решалась повернуться, зная, что после этого мир не будет прежним, но чем дольше медлила, тем сильнее ощущала ритм чужого дыхания, исходящее от близкого тела тепло, ту связь, которая уже не могла быть разорвана.

Она сделала ещё один глубокий вдох, наполненный осознанием происходящего, медленный, растянутый, словно задержанный между сомнением и принятием, словно дыхание могло хоть на мгновение удержать её в грани между пробуждением и неизбежной реальностью.

Лия медленно обернулась, ловя в темноте очертания фигуры, которая ждала её пробуждения.

Лия открыла глаза и увидела перед собой незнакомого мужчину. Он лежал рядом, его лицо было расслабленным, дыхание ровным, а рука по—хозяйски обнимала её талию. Первое мгновение она замерла, не осознавая всей странности ситуации, но затем её тело резко напряглось. Она не знала этого человека.

Сердце забилось быстрее, холодный страх пробежал по спине. Она никогда не видела его раньше, никогда не засыпала рядом с ним. Лия медленно, стараясь не выдать своего потрясения, выскользнула из его объятий и приподнялась на локте. Незнакомец лениво открыл глаза и улыбнулся, словно её беспокойство было лишь утренней причудой.

– Доброе утро, – сказал он спокойно, как будто ничего необычного не происходило. – Ты странно себя ведёшь, Лия.