Книга Как злодейка кукурузу выращивала, страница 69 – Хэйли Джейкобс

— Доброе утро! — меня чмокают в щеку.

Моргаю и, в состоянии полудремы, игнорирую любвеобильного Кайдена, огибаю его могучую фигуру и тянусь за предназначенной мне чашкой крепкого чая.

Горячо. Хорошо. Ко мне возвращается желание жить. Разлепляю веки и лениво наблюдаю как управляется с яичницей на плите принц.

Количество доставляемых прямиком из особняка готовых блюд за минувшую неделю сократилось вдвое. Чаще всего Кайден справляется с готовкой несложных рецептов сам. Например, ему мастерски удается глазунья.

Кто бы мог подумать?

Если бы не это наше совместное проживание, я бы никогда и не узнала, что его высочество — прирожденный шеф-повар.

Закончив с готовкой, Кайден раскладывает яичницу по тарелкам и ставит передо мной глазунью из двух яиц и помидорных долек, уложенных в виде улыбки.

После того дня прежний Кайден больше не возвращался. Чем больше проходит времени, чем больше я получаю непривычной для себя заботы, тем больше то странное мгновение кажется мне миражом. Иллюзией, игрой моего воспаленного болезнью мозга, ночным кошмаром, что исчезает с рассветом.

Поднимаю на него глаза через маленький стол. Принц щурится и улыбается, уголки моих губ сами собой растягиваются в ответ.

Когда именно нам стало так привычно улыбаться друг другу? Не успела я опомниться, а мы уже ведем себя словно парочка новобрачных в медовый месяц.

Правда, с единственной разницей: мы не спим вместе. О, и поцелуев, кроме как в щеку, тоже не было.

В прошлом было сложно осознать, что он, который живет в моих самых светлых и радостных воспоминаниях, и тот, кого я встретила в реальности — один и тот же человек. Непросто было и привыкнуть к презрительному к себе отношению, ожидая иного.

Однако к хорошему времени легко приспособиться. Не то чтобы я воспринимаю такое отношение как нечто должное или питаю какие-либо надежды.

Нет. Все гораздо проще.

Я не могу вспомнить, какой я была до «Лиссандры». Ее память, ее чувства — сложить их в ящик и спрятать его на задворках сознания не получается. Я словно на тонущей лодке в открытом море. Сколько ни выгребай из нее воду, промокнешь насквозь и утонешь с головой, не добравшись до берега.

Граница между нами настолько истончилась, что уже непонятно, где кончается «она» и начинаюсь «я».

А ктовообще такая эта «я»? Существовала ли когда-то? Может, то был просто сон? Ни имени, ни личных данных…Ничего. От меня не осталось ничего.

Мне снится, что я— Лиссандра. Или…Это ей снится, что она— это я? Прямо как в той легенде про бабочку и генерала. Где же реальность, а где фантазия?

Настоящие ли эти чувства? Искренняя ли любовь?

Я не знаю.

Но я знаю, что больно. Так может, раз эта боль чувствуется, а значит, она реальная, то и мои чувства к Кайдену — сложные, запутанные, омраченные чувством вины и стыдом — тоже реальны?

Знаю точно, что я уже до самой смерти никуда не денусь от Лиссандры. Без нее я— ничто. Меньше чем воздух и неразличимей тишины. Меня не существует.

А значит, мне нечего и терять.

— Вкусно, — даю оценку я, прикончив завтрак.

— Сегодня снова на поле?

— Нет.

Делаю глоток из кружки.

Прошла неделя с посадки, с кукурузой все хорошо. Появились зеленые всходы с тремя сочными зелеными листочками.

Если такой темп роста продолжится, думаю, месяца через два, может, два с половиной будем собирать урожай. Главное, семена прижились и проросли крепенькими и здоровыми ростками.