Книга Злодейка в быту, страница 24 – Мстислава Черная

Хм, а Юйлин хоть раз в жизни стекло видела? Даже в ее дворе в столичном поместье окна затягивали бумагой, а на зиму или непогоду закрывали тяжелыми ставнями.

Наполнив пиалу на две трети, старшая… До меня доходит, что она сейчас поклонится. Крестьянка перед дочерью министра, да еще и заклинательницей — иначе просто не может быть. Но я не хочу смотреть, как немолодая женщина гнет спину.

— Тетушка, не будьте такой вежливой! — останавливаю я с доброжелательной улыбкой. — Хотя я приехала из столицы, теперь я буду жить в этих краях, и в каком-то смысле мы будем соседями.

— Ох, госпожа заклинательница! — Она предлагает мне чай, лишь слегка сгибается.

Уловив мое намерение, кормилица выходит вперед и поддерживает женщину под локоть, тем самым не позволяя ей завершить поклон.

Я принимаю у женщины пиалу, подношу к губам и делаю глубокий вдох.

Теплый воздух наполнен терпким ароматом горечи, вкус, про который я бы точно сказала, что он совершенно не мой, внезапно мне нравится, и я осторожно — вдруг будет горячо? — пробую чай. Хотя Юйлин прекрасно разбиралась в дорогих сортах, в своем расщепленном состоянии я не могу определить, что я пью. Чего ждать от вносящей диссонанс иномирянки, заваривавшей себе пакетики?

Я делаю глоток, еще один и, вспомнив этикет, не ставлю пиалу на поднос, а протягиваю старшей женщине. Оба жеста верны, но второй означает, что я готова принять вторую порцию.

— Ни один самый драгоценный сорт не сравнится со вкусом гостеприимства, — повторяю я теперь для женщин.

— Госпожа заклинательница, вы оказали нам великую честь!

— Госпожа заклинательница, простите, что заставил вас ждать. — Сын старосты бросает всего один взгляд, и женщинбудто ветром выдувает, они только и успевают поставить поднос с чайником на стол.

Я провожаю их взглядом.

А ведь не будь у меня дара, я бы оказалась в столь же незавидном положении, как и родственницы старосты. Командир Вей за спиной, безусловно, сила, но я очень сомневаюсь, что дядя и тетя позволили бы мне своевольничать, если бы знали, что я не способна себя защитить.

Мороз по коже.

— О, мой вопрос уже решен? — Я делаю очередной глоток, и на сей раз пиалу подхватывает кормилица.

Как по мне, довольно бредово, что я сама не должна ставить посудину на стол, только руками служанки.

Мужчина исполняет очередной поклон, складывает руки перед грудью.

— Госпожа заклинательница, прошу понять моего отца. Совершенно любой дом никак не может быть предоставлен. Никто из деревни не сможет жить спокойно, зная, что его дом больше вашего! Все семьи переберутся в шалаши и замерзнут насмерть!

— Неужели меня прогоняют?

Я знаю настоящий ответ, но зачем давать повод заподозрить себя в шпионаже?

— Как бы я посмел, госпожа заклинательница? Я лишь прошу рассмотреть дом вдовы Ции, госпожа заклинательница! Уединенный, с видом на горы у горизонта, он лучше всего подходит для отдыха и восстановления, а дорожка ведет прямиком к чайной. Травница — лекарей в нашей деревне нет — живет неподалеку. Клянусь, лучше места вам не найти, госпожа заклинательница! А по легенде и вовсе дом вдовы Ции стоит на жиле особо мощного течения ци, но то уж слухи, может, впустую болтают, а может, и есть что.

Если все так прекрасно, то что именно с домом не так?

Почему-то о доме говорят как о доме вдовы Ции, не по имени ее мужа. И вроде бы хорошая новость — даже неодаренные женщины имеют право владеть недвижимостью. Но… почему решение о продаже принимает не сама вдова, а староста? Гадать о вариантах бесполезно. Возможно, женщина — хозяйка дома лишь по документам. Возможно, самой вдовы давно нет в живых, а возможно, тетушка Ция — это та самая старушка, которой мальчик сейчас рассказывает про чудесную встречу с феей.