Книга Чужая семья генерала драконов, страница 195 – Мария Лунёва

«Руни, — на мои глаза навернулись слёзы, я и представить не могла, что все эти годы мой брат страдал. — Прости меня. Я…»

«Мне не за что прощать. Ты мой поводырь, сестренка. Мой щит от остальных. Моё спасение. Чем больше я нахожусь рядом с тобой, тем теснее моя связь с потерянным малышом, который прячется где-то на гранях моего сознания. Я научился его понимать и хочу, чтобы он растворился во мне. Чтобы мы стали одним целым. Чтобы он не смолк навсегда. Но он боится. Его боится… Бирна. Так что не мешай мне, сестра, и чтобы ни случилось, знай — я очень тебя люблю. Я помню то мгновение, когда в телеге ты взяла меня за руку и стиснула её. До сих пор, закрыв глаза, ощущаю то тепло, что ты подарила мне простым прикосновением. Твой муж прав — должен остаться только один сын бешеного ханыма. И это буду я. А дальше… А дальше я проложу свой путь к власти и кровью очищу Север от красноглазой скверны!»

— Грета, — рык Вегарта заставил меня вздрогнуть. Подняв голову, сообразила, что он стоит и ждет, а я уж больно медленно иду.

Улыбнувшись ему, заспешила. Остановившись прямо напротив мужа, не смогла сдержаться:

— Обещай, что если он не справится, то ты вмешаешься.

— Грета, — Вегарт покачал головой. — Не стоит недооценивать нашего альфу.

— Обещай, — выдохнула я.

— Пять воинов справа и пять слева, — его губы искривились в ухмылке. — А теперь покажи мне этого смертника, любовь моя. Я хочу, чтобы это была ты, а не Руни. Так надо. Пусть видят псы, что фера полностью на стороне генерала империи.

Кивнув ему, я обернулась и всмотрелась в лица перевертышей.

В лицо ударил резкий влажный порыв ветра. Моргнув, я вдруг выхватила из толпы знакомый до дрожи взгляд. Злой, даже лютый.

Бирн.

Как же мало в нем осталось от человека. А ведь когда-то его считали даже красивым: густые темные волосы, карие глаза, да невысок, но размах плеч впечатлял.

Сейчас же…

Я покачала головой. Эти два года изменили его почти до неузнаваемости. Располнел, что было странно, ведь он жил в постоянных походах, перебирался с места на место. И казалось бы, это должно было закалить его, сделать крепче и выносливее. А он расплылся как хряк.

Грязные волосы слипались сосульками, глаза заволокла красная пелена. Он кого-то мне напоминал.

Осознание пришло быстро. Вздрогнув, я сделала шаг вперёд и тут же почувствовала, как Вегарт схватил меня за запястье. Его пальцы осторожно сжались и потянули обратно.

— Ты стал похож на свою мать, Бирн, — громко произнесла, глядя на брата в упор. — Такой же вечно грязный и сумасшедший. Что с твоими глазами? Они покраснели! Стали совсем как у неё. Ты оскотинился, Бирн. Слишком уж быстро. Хотя что может ещё породить бешеная волчица? Только гнилого волчонка.

Он оскалился как зверь. Мои слова ему совсем не понравились. Ещё бы, Бирн всегда слишком болезненно относился к матери. Боялся её. Она могла прилюдно поднять на него руку, отвесить пощечину и унизить. Но в то же время он с пеной у рта кидался на любого, кто осмелился задеть её грубым словом. Наверное, это единственное, что было в нём нормальным — безусловная любовь к той, что дала ему жизнь.

— Выходи сам, Бирн. Прими смерть достойно! — Вскрикнув это, я не особо верила, что ему хватит смелости самому предстать перед Вегартом.

В этом он был схож с отцом — такой же трус.