Книга Сердце тьмы, страница 117 – Елена Сокол

Глава 36

Когда Микке выходит из чума, на нем из одежды лишь странное нательное белье, похожее на трико, а в руке – охапка тряпок. Наверное, одежда.

Он, молча, проходит мимо меня и спускается к реке – очевидно, чтобы смыть краску и пот. На самом деле, Сара не права, ему не было причин завидовать Бьорну: тело Микке не такое накаченное, но не менее красивое. Он мог бы заполучить любую девушку, какую только пожелал, если бы не зациклился на мне. И дело, наверное, даже не во мне самой, а в их глупом соперничестве и обиде. Уязвленный победами Бьорна, Микаэль не остановится, пока не докажет своего превосходства.

Когда он складывает вещи на берегу и снимает трико, чтобы войти в воду, я отворачиваюсь. Мои щеки вспыхивают. Мысленно досчитав до десяти, я бросаю взгляд через плечо – Микке уже нырнул в реку.

Воспользовавшись этим, я спешу в чум. Возможно, мне удастся найти телефон и сообщить обо всем Бьорну. Вещей внутри очень мало: какие-то тряпки, обрядные средства в мешочках, небольшие запасы еды. Я перерываю все, но мобильного не обнаруживаю. «Мы, черт знает, где, и совершенно без средств связи!» Теперь окончательно ясно: Микке тронулся умом и готов на все. Он все для себя решил.

Когда Микаэль возвращается с реки, я уже стою возле матери. Намеренно игнорирую его, но искоса наблюдаю, как он разводит огонь возле чума и подвешивает котелок над костром. Наверное, собирается готовить обед. И пока он занимается этим, я внимательно сканирую взглядом ландшафт – вдруг удастся связаться с Бьорном во сне и передать ему весточку.

Через какое-то время Микаэль зовет меня обедать. Прикинувшись покорной, я подхожу и сажусь на траву возле огня. Он наливает суп в глубокую пиалу и вместе с ложкой подает мне. Все, о чем я думаю, это: может ли ложка пригодиться мне в качестве оружия? Но вслух лишь кротко благодарю Микке за еду.

– Если хочешь, ламия поможет и тебе. – После долгого молчания, говорит он.

Мы сидим друг напротив друга, и дым от углей создает мутную завесу между нами.

– Чтобы я стала кровососом? Рвала людей на части, ела их плоть и пила кровь?

– Чтобы обрела силу, ловкость и бессмертие.

– Всю жизнь мечтала. – Язвлю я, болтая ложкой в супе, пахнущем рыбой.

– И чтобы бы перестала быть марой. – Он отпивает суп прямо из пиалы. – Мой отец уже был вампиром, и для него древняя – единственныйшанс вновь обрести бессмертие, другие пути закрыты.

– Значит, ему понравилось?

– Да.

– Больше, чем быть целителем?

– Больше, чем быть смертным. – Поправляет меня Микке.

– Ну, он, хотя бы, сам выбирает себе судьбу. – Замечаю я, ловя его взгляд сквозь дым. – Ты же мне хочешь навязать ту, что мне чужда.

– Ты не вполне осознаешь свою суть, Нея.

– Это моя суть лишь наполовину, другая – ей противоположна. Неужели, я сама не могу выбрать ту, что мне ближе?

Микке сжимает челюсти и отводит взгляд. Его бесят мои слова. Ну, и пусть бесят. Он не отступает от своей правды, и я не отступлю от своей.

– Где я? – Раздается слабый голос.

И я чуть не роняю пиалу из рук.

– Мама!

Карин стоит босиком на траве в одной ночной сорочке, которую раздувает ветер. Ее волосы растрепаны, а взгляд потерян.

– Мама! – Вскакиваю я и подбегаю к ней.

– Нея? – Склонив голову набок, произносит она.

Словно и сама не верит в то, что реально видит меня.