Книга Трудности перевода с драконьего, страница 119 – Марина Ефиминюк

— Как вам? — спросила модистка, позволив мне хорошенько рассмотреть себя в зеркале.

Я искренне признала, что, пожалуй, она создала самое неожиданное, но подходящее случаю платье. Лучше не придумаешь. Правда, глубокий, острый вырез не скрывал резной мужской медальон, а украшение плохо подходило к нежному материалу и вышивкам. Невольно пальцем я провела на кромке декольте.

— Слишком низко? — немедленно спросила модистка. — Сейчас в столице этот фасон считается самым популярным, но можем подправить…

Медальон пришлось снять и передать горничной, чтобы не мешал работе мастериц. Некоторое время модистка приглядывалась, словно что-то просчитывая в уме, и дала указания своим помощницам. Меня окружила стайка девушек. Одни подшивали подол, две другие начали делать аккуратные стежки на вырезе. Суета продолжалась некоторое время. С непривычки я чувствовала себя портняжным манекеном и заодно золотым кофейником, который энергично начищали до невообразимого сияния.

Наконец они разошлись, модистка громко щелкнула пальцами, и по строчкам протанцевали магические искорки. Ткань срослась, точно была живая. Швы стали незаметными, а платье теперь полностью соответствовало моим представлениям об уместности.

Вечером, когда я была практически готова к выходу, в комнату вошел Зорн. Горничная, только-только закончившая вплетать мне в волосы золотые нити, отошла на пару шагов и опустила глаза. Прислуга в принципе не решалась разглядывать владыку равнинных драконов.

— Оставьте нас, — уронил он, и девушка молча прошмыгнула к двери.

Через зеркало я следила за тем, как Зорн приближался. В одежде он не изменял ни себе, ни традициям Авиона: оделся в черный костюм, никаких украшений, только обручальное кольцо на безымянном пальце.

— Достаточно сияю? — пошутила я.

— Глаз не оторвать.

— Просто драконы любят золото.

— Как и ты, — парировал он.

— Может, у меня в роду были двуликие? — развеселилась я и аккуратно застегнула длинную сережку, а потом и вторую.

— У тебя драконий характер, — хмыкнул Зон.

— Почему мне казалось, что ты умеешь делать комплименты? — наигранно проворчала я, наблюдая в отражении, как он достает из шкатулки драгоценное колье.

— Для меня ты самая желаннаяженщина в комнате. — Муж бросил хитрый взгляд через зеркало.

— Неудачная попытка. Других женщин в этой комнате нет, — со смешком прокомментировала я.

— В любой комнате, — улыбнулся он и показал колье, засверкавшее в белом свете магической лампы: — Позволишь помочь?

Драгоценности идеально подходили к платью, и медальон остался лежать в шкатулке. На пороге комнаты я помедлила, все-таки вернулась к зеркалу и сунула дорогое сердцу украшение в бальную сумочку. Оставлять брачный договор в чужом гостевом доме не хотелось. Думала, что муж посчитает меня слишком подозрительной, но он оставил при себе ироничные комментарии.

***

Бальный зал с двумя рядами колонн, державших высокий, расписанный фресками потолок, был заполнен людьми. С нашим появлением музыканты, спрятанные на втором ярусе, прекратили играть, и по гулкому пространству разнесся раскатистый голос распорядителя:

— Владыка Авиона с супругой и приближенными.

Мы спускались по лестнице под дружные шепотки и любопытные взгляды. Появление драконов в Талуссии всегда считалось большим событием, а после похищения в начале осени еще и скандальным. Возможно, многие полагали, что в землях равнинных драконов меня давно съели, и с нетерпением ждали, когда владыка предъявит жену. Предъявил. Я специально не надела перчатки и спокойно демонстрировала брачные письмена на внутренней стороне предплечья. Для всех этих людей соседи через зубчатые горы были варварами, а я настолько пропиталась суровым духом бескрайнего Авиона, что чувствовала в обществе Талуссии себя лишней.