Книга Сокрушая ночь, страница 22 – Кэтрин Куинн

Она просто бушевала под кожей, впервые оживая с техпор, как я сражался с Патриком. В тот самый день, когда она пробудилась.

Если так продолжится, то я сожгу себя заживо еще до того, как Сириан успеет меня убить.

– Сколько злости. И как мало для этого понадобилось. – Король покачал головой. – Ты был очарован с тех самых пор, как она защитила своего никудышного брата на площади. Но тебе следовало прислушаться к своему старому другу и держать ее на расстоянии.

Исайя, он говорил об Исайе.

Хотелось бы мне освободить руки, дабы стереть с лица Сириана это самодовольное выражение. Он знал, на что надавить, а я не в той форме, чтобы бороться с ним. К тому же какая разница, заметил ли он мою ярость? Я хотел, чтобы он лицезрел ее – так его неминуемая смерть будет намного слаще, и я даже не стал бы применять к нему магию.

Нет, я бы обошелся простым затупленным клинком. Продлил бы его кончину, вспарывая тонкую кожу до костей.

Если бы правитель только знал, какой конец я рисовал ему в своем воображении, то, возможно, не стоял бы здесь, ухмыляясь так, будто уже победил.

Каждому хорошему генералу известно, что одна битва не определяет исход войны.

– Жаль, что ты не прислушался к его предупреждению, – цокнул Сириан. – Ты решил влюбиться в единственного человека, с которым никогда не сможешь быть. Вас бы ждала душераздирающая участь, если бы ты уже не приговорил себя к смерти.

Я проигнорировал комментарий о моей смерти, сосредоточившись на мелких деталях.

Король не присутствовал во время Созыва. Мне стало интересно, кто шпионил для него. Картер? Харлоу?

Сириан наклонил голову.

– Похоже, в пророчестве все-таки содержалась доля правды, – размышлял он вслух.

Словно призванные, слова зазвучали в моем сознании, ясные, точно колокольный звон. День вернется, когда тьма пленится светом.

В маминой книге преданий был отрывок о жрицах Солнца и их безнадежном пророчестве. Раньше я никогда не воспринимал его всерьез.

– А, вижу, ты его знаешь, – сухо заметил Сириан, когда меня осенило.

Если Киара – существо ночи – влюбилась в меня, потомка Рейны, свет…

Может ли способ исцеления в самом деле оказаться таким простым? Смогли бы мы вместе исправить мир?

Словно прочитав мои мысли, Сириан протянул:

– Все не так просто, как ты думаешь, мальчик. К тому же, уверяю тебя, в итоге все закончилось бы лишь разбитым сердцем. В нашем мире любовь совершеннобесполезна.

Любовь – такое простое слово для эмоции, обладающей большей властью, чем любая магия в королевстве. Она могла развязывать войны. Завершать их. Я убеждал себя, что любовь – единственное, чего я никогда не испытаю… но можно ли назвать это ощутимое давление в груди любовью?

Испытывал ли я любовь, представляя Киару в своих объятиях, вспоминая, как ее губы складывались в кривую улыбку, когда она придумывала какой-нибудь хитрый план или коварный ответ?

Цепи лязгнули, когда я поднял голову, которую по ощущениям будто нагрузили камнями. Резкая жалящая волна прокатилась по спине, но я не опускал подбородок. Проявлял гордость.

– Она не позволит тебе поймать ее, – заявил я. – Киара слишком умна для этого.

– Нет. Она в отчаянии и жаждет тебя, – отрезал Сириан. – Она выйдет из укрытия, чтобы спасти тебя от меня. – Невидимая петля на моей шее затянулась. – Как только она угодит в ловушку, у меня будут все три частицы, и я уничтожу их навсегда.