Книга Сокрушая ночь, страница 21 – Кэтрин Куинн

В висках яростно стучало, но я заставил себя выпрямиться и повернуть голову, чтобы разглядеть позади себя мускулистого королевского стража, расслабленно державшего в руках кнут.

Окликнувший меня мужчина – явно главный – остался в углу, скрывая личность. Трус.

Мне знакома эта игра. В прошлом и сам принимал в ней участие бессчетное количество раз. Сперва они причинят боль, а потом, когда я буду окончательно разбит, потребуют ответов на свои вопросы. Если не сработает, повторят снова, используя другой, более неприятныйметод. Я потеряю сознание, и дальше цикл продолжится.

– П-просто убейте меня, – прохрипел я. Мое пересохшее горло по ощущениям напоминало наждачку. Прикончи они меня сейчас, мне не придется страдать от обезвоживания.

Лишить пленника воды – один из способов сломить его дух, и я слишком хорошо знал другие приемы причинения страданий. Возможно, это правильно, я наконец испытывал на себе то, через что заставлял проходить других.

Мужчина в капюшоне подошел ближе, и расположенный чуть поодаль солнцепал отбросил жуткий свет на его гладкую серебрянуюмаску. Я мгновенно отпрянул, оковы ободрали мне кожу. Однако боль отступила на второй план.

Капюшон упал на спину мужчины, и каждый мускул в моем теле напрягся.

Сириан.

Мне одновременно хотелось и спрятаться, и вцепиться ему в горло.

На меня нахлынули воспоминания о том дне, когда он заставил меня убить отца, чтобы спастись самому. Существо передо мной не было человеком. Он был моим тюремщиком, мучителем и демоном, который вечно будет преследовать меня в кошмарах.

– Осторожно, не двигайся слишком резко. Эти оковы особенные. Как и ты, – его тон был острее лезвия клинка. – Если попытаешься использовать свои… дары, то, увы, у тебя ничего не выйдет. Хотя тебе может быть больно, а мне бы не хотелось, чтобы ты испытывал ненужный дискомфорт.

Его слова звучали почти что искренне.

Я оскалился в ответ и инстинктивно дернул за цепь. Жгучий разряд пронзил тело до самых босых ступней.

Сириан тяжело вздохнул.

– Скольких ты пытал в этих самых камерах, Мэддокс? – размышлял он, сжав пальцами подбородок. – Едва ли сможешь сосчитать, да? – Он обошел вокруг меня, на миг задержавшись возле моей обнаженной спины.

Минула секунда, прежде чем он произнес:

– Ты сделал эту татуировку, не понимая ее значения. Я всегда находил это любопытным.

– О чем ты говоришь? – спросил я, чувствуя, как дрожат ноющие руки. – Она ничего не значит. – Просто глупый эскиз, который я рисовал время от времени.

– Три переплетенных круга, объединенные в единое целое. Ну же, Мэддокс, я знаю, ты понимаешь, к чему я клоню. А эти лозы? Выглядят знакомо?

Черт.Я действительнопонимал.

Три ключа и три пропавшие сферы божественности Рейны. А тонкий узор лоз напоминал… шрамы Киары. Колючие и неровные, но выразительные и потрясающие.

– Не могу тебя винить, – сказал Сириан, плавно переместившись на расстояние фута от моего лица. В холодном серебре его маски мерцало мое отражение: волосы спутались от крови, на щеке проступили багровые пятна. Кто бы ни вырубил меня, он проделал отличную работу. – В последнее время много чего занимает твои мысли. А именно, молодой рекрут. Киара, верно?

Я оскалился. Ее имя, прозвучавшее из его уст, распалило мою ярость.

Все тело накалилось, а на лбу выступили бисеринки пота. Он провоцировал мою силу, доказывая, что она не может меня спасти.