Книга Среди гроз и теней, страница 99 – Анна Бруша

– Ты сохранила ее письма?

– Нет, – и я не лукавила, мне действительно было жаль сжигать их в камине, как будто в пепел и дым превращалась наша случайная, обреченная с самого начала, дружба.

– Хорошо. На это у тебя хватило ума. Значит, поэзия. Предположим. Но зачем писать нойё?

Презрительное «нойё» от Йотуна покоробило и отозвалось неприятным холодком.

– И надо же… как ты вообще смогла писать на тролльем?! – несмотря ни на что, это прозвучало удивленно и одобрительно одновременно.

– Было непросто, – со сдержанной гордостью сказала я, пряча улыбку, вспоминая, как сидела над книгами.

Он покачал головой, но вновь вернул лицу серьезное выражение.

– Ты не ответила на мой вопрос.

– Как я сказала, Тисса талантливая поэтесса и разбирается во всем этом.

– Дагней тоже разбирается.

– Я не подумала.

– И почему у меня чувство, что ты лжешь? – сказал Йотун, его рука легла мне на плечо и чуть сжала. – Хорошо. Тогда я скажу. Мне не нравится твоя своенравность, Мальта. Думаешь, что правила не для тебя, и ты можешь вести себя, как вздумается? Но что еще хуже, ты решила, я позволю плести интриги за моей спиной!

Его пальцы с силой сдавили мое плечо.

– Нет.

– Нет?

– Когда плетут интриги, делают это тайно! – почти закричала я. – Все, что я сделала – это написала несколько писем.

– И одно из них Тени короля? – шипящим шепотом спросил Йотун.

– Оно тоже не было большим секретом! – сказала я. – Я писала его открыто.

Глаза Йотуна на мгновение расширились, но он быстро взял себя в руки.

– И о чем же ты писала ему? – холодно спросил он.

– Я просила его помочь Тиссе.

– А он?..

– Не помог, – коротко ответила я.

На меня снизошло странное спокойствие. Больше всего я опасалась, что Йотун потребует узнать, где находится беглянка, но, кажется, его совершенно не интересовала судьба Тиссы.

Тролль молчал, обдумывая услышанное. Его гнев улетучился.

– Это так глупо, что мне кажется, я упускаю некий смысл. Для чего было рисковать? Ты же не могла не догадываться, что Тень короля не станет вмешиваться в частное дело весьма уважаемого мага? Ради какой-то нойё.

– Ради справедливости.

– Мальта, речь идет не о равновесии, не о справедливости, а о реальности.

– Я была в отчаянии. Не думаю, что ты сможешь понять, – со вздохом сказала я.

– Ты уж постарайся. В твоих интересах удовлетворить мое любопытство.

Йотун ждал. И я решилась.

– Никого не интересовала ее судьба.

Тролль с шумом выдохнул, точно сдувал пыль. Да для него, наверное, так оно и было: судьба-пылинка.

– Все забыли о ней, как будто Тиссы вообще никогда не существовало. Атали говорила, что она умерла. Но мертвые, Йотун, не испытывают боли. Для них уготован вечный покой. Маг же мучил ее снова, и снова, и снова. И никто не решался сказать ей хоть одно слово… Каждый день и каждая ночь Тиссы были до отупения однообразны и до ужаса непредсказуемы: где еще появится шрам, сорвется ли ее голос. Никто не заслуживает такого. Я писала ей, чтобы она не сошла с ума.

– Похоже, весьма успешно. Она сбежала. Вот уж не думал, что стихи кого-то настолько воодушевляют.

Йотун мягко притянул меня к себе. Его рука лежала на моей талии. Он наклонился, и я почувствовала запах вина.

– И что прикажешь с тобой делать?

Он не спрашивал моего мнения, просто рассуждал вслух, взвешивал на внутренних весах тяжесть проступка для вынесения приговора.