Книга Среди гроз и теней, страница 177 – Анна Бруша

– Какая же ты неженка, Мальта! – беззлобно бросил Йотун и ушел.

Гитте выскользнула из палатки и погладила меня между лопатками.

– Как же меня тошнит от их жестокости, Гитте! – в сердцах сказала я. Почему им нужно все время кого-то захватывать?

– Мужчины.

Надсадный крик парня пробрал меня до костей.

Меня стошнило водой, которую я только что выпила.

Гитте вздохнула.

– Эх, тайрис…

– Сейчас пройдет. Мне нужно немного отдышаться.

– Что-то частенько тебя стала мучить слабость, – сказала она.

Я и правда последнее время неважно себя чувствовала. Но я думала, что причиной тому видения и ночные кошмары: я часто видела бездну, выслеживала мертвячку.

– Пройдет, – сказала я. – Только бы этот бедолага перестал кричать.

– Сдается мне, это не сильно поможет, – с сомнением сказала Гитте и нахмурилась.

– Думаешь, я заболела?

Она принялась смеяться, да так сильно, что у нее выступили слезы на глазах. Служанка даже опустилась на землю.

– О, да, тайрис… можно и так сказать. Если это та «болезнь», которую я подозреваю, то ты гарантированно подцепила ее от хозяина Йотуна.

Гитте вновь залилась смехом.

– Что?

– Я предупреждала. Сила вашей любви такова, что нельзя до конца полагаться ни на травы, ни на сильные заклинания.

Я покраснела, когда до меня дошел смысл ее намеков. А тролльчанка стала серьезной:

– Еще есть время обо всем позаботиться. Но нужно быть уверенными. Я найду лягушку, и мы все узнаем. Лягушки никогда не лгут в таких вещах.

– Нет, не может быть, – выдохнула я.

Сейчас? Когда тролли и люди готовятся вцепиться друг другу в глотки?

Как это могло случиться?

Гитте исправно готовила мне отвары. И я использовала уксус.

Я прислушалась к себе и не ощутила никаких изменений. Судорожно сглотнув, я взглянула на служанку.

– И как лягушка может помочь?..

Ведьма прищурилась.

– Я дам ей твою мочу. Если до конца следующего дня она начнет метать икру, значит, ты уже носишь ребенка.

Она еще что-то говорила: о том, что жабы совершенно не годятся, о зелье, после которого я «все будет, как прежде».

– Гитте, пожалуйста, найди лягушку, – на удивление спокойным голосом попросила я.

Только сейчас я поняла, что в лагере стоит тишина. Пленник больше не кричал.

* * *

В замке за столом сидели мертвячка с Ингар, на столе лежали обнаженные девушка и юноша, их глаза были закрыты, как будто они были без сознания или очень крепко спали.

К столу приставили кресло, на котором стояло большое зеркало. Чтобы оно не упало, его придерживал молодой человек с удивительно пустыми глазами.

Мертвячка и Ингар почти не двигались. Их напряженные взгляды были устремлены на дверь.

Часы начали отбивать девять.

Раз.

Два.

На третьем ударе дверь отворилась, и в зал вошел Дьярви.

Он с подозрением оглядел обстановку. Троллий мертвяк явно готовился к визиту. Его синие волосы были собраны в низкий хвост, перехваченный бархатным бантом. Одежда отличалась роскошью, хоть и носил он ее небрежно. Его кружевные манжеты и воротник были заляпаны кровью.

Он отвесил неглубокий шутовской поклон.

– Входите, дорогой друг, – приветствовала его мертвячка.

Дьярви взглянул на стол.

– Как любезно с вашей стороны приготовить ужин.

– Время самое подходящее.

– Значит, я зря перекусил по дороге, – он улыбнулся, демонстрируя острые блестящие клыки.

– Приветствую вас.

Пока они обменивались нехитрыми любезностями, в зеркало пришел Монархо.