Книга Дом грозы, страница 124 – Ксюша Левина

— Тебе бы поспать.

— Позже. Вся ночь впереди, а я, если честно, даже еще не ел. И нужно впустить твою долбанутую подругу, она там с ума сходит.

— Сама войду, не утруждайся.

Брайт Масон влетает в комнату, хлопнув дверью о стену, и вопросительно вздергивает одну бровь.

— Ты сейчас будешь объясняться, Нимея Нока. Хардин — свободен!

Нимея Нока

Это было три с половиной года назад. Нимея Нока, юная волчица, пришла на первый курс Академии Весны. Ее поселили в комнату с девочками из разных стран. Дорнийкой Брайт Масон — сиреной с розовыми глазами и самым настоящим изгоем, жизнь которой оказалась адом. Лю Пьюран — хорошенькой экимкой, всю жизнь прожившей в Траминере. Сестрами Ува, Мелоной и Овадой, илунженками, которые переехали в Траминер совсем недавно и были достаточно обычными, чтобы никто их не замечал. Лю была слишком активной, вдобавок старостой и умницей. Сестры — слишком восторженными и шумными. А вот Нимея и Брайт успели подружиться за пару месяцев, в течение которых длилась их прерванная революцией учеба.

Брайт Масон была одинокой, обозленной и, пожалуй, ранимой. Она скучала по своему отцу и ненавидела весь мир. Нимее она напоминала тех творческих хмурых подростков, что таскаются всюду с блокнотами и драматично выражаются. Но они подружились. И их симпатия друг к другу была искренней, хоть и самую каплю вынужденной. Не будь они соседками по комнате, может быть, никогда даже и не заговорили бы друг с другом.

Прошло три года — и как же все изменилось. Некогда совершенно беззаботная и на все плюющая свысока Нимея стала израненной, уставшей. А загнанная когда-то в угол Брайт теперь светится от счастья. Они абсолютные противоположности, отражение самой природы, держащей все в балансе.

Нимее остро необходимо стать хоть на секунду прежней, но присутствие Брайт этому мешает. Раньше сирена старалась быть незаметной, отрешенной от всего происходящего в мире и слишком сильно хотела исчезнуть из Траминера, она тосковала, мечтала летать и хотела к морю. И казалось, это все, что занимало ее мысли. Желание быть как можно дальше от любого места, где бы она ни находилась. Сейчас же она, наоборот, занимает своей энергетикой половину комнаты, будто раз в пять увеличилась в размерах, что чудовищно давит. Странное и неприятное наблюдение ввергает Нимею в еще большее уныние. Ей хочется, чтобы вернулся Фандер и дал спокойно подышать.

— Ты как? — вздыхает Брайт.

Она всегда была чертовски красивой и еще больше похорошела, живя на родине, в спокойствии. После развала Ордена Рейв и Брайт выбрали не борьбу, а тишину и получили ее сполна. Теперь Масон кажетсядомашней, милой и влюбленной. Нимея могла бы позавидовать, но не выходит, потому что тихая семейная гавань явно не ее вариант. Она бы так жить не смогла и рядом с собой такого человека, как Рейв Хейз, не видит.

— Не знаю… Ну чувствую себя сносно, вроде даже ничего не болит, — ответила Нимея.

— Это все было ужасно. Я так зла на чертова Хардина. Представь, мы сидим ужинаем, и тут появляется он. С твоим телом на руках. Ты вся в крови, с этими ужасными порезами, тот еще видок. И Хардин выглядел так, будто тоже сейчас скончается, — знаешь ли, он немало тебя протащил. Мы думали, сейчас уложим тебя и будем лечить, а он на нас набросился! Я серьезно. Твой Хардин — чертов псих, сказал, что лечить будет сам. И попросил отправить дяде Самуэлю письмо, что на границе с нашей стороны нет поста и поэтому там болтается кучка бандитов. В общем… — Брайт выдыхает, роняет руки на колени и ждет пару секунд, прежде чем продолжить: — Ты очень плохо выглядела. Совсем. Я в какой-то момент решила, что ты умрешь. Какого черта вы тащились неделю вместо того, чтобы сесть на лайнер и добраться за двое суток? Рейв тут уже давно, и Якоб приехал вчера.