Онлайн книга «Проклятие Айсмора»
|
Человек отломил кусочек от большого ломтя хлеба, протянул крысенку и продолжил: — Винира помню. Опять возник в моей жизни, чтобы говорить красиво и властно. В тот раз — ты ничего не можешь, ничтожество, о родне вспомни, тебе теперь не только доброго, а никакого слова никто не скажет, нето, что работу дать… Дурень я, теперь-то понял, а тогда ловко он меня поймал: погулял, щенок, и хватит — пора обратно на привязь. А сам вслух, после того как велел меня водой окатить — мальчик мой, ты сильный, ты справишься, так было нужно, это на благо города, так наводят порядок… А знаешь, как тому, кто его наводит, после порядка этого на самого себя плевать? Не знаешь. И не дай твои крысиные предки это узнать! Я понял. Потом. Когда понял, увидел — все, увяз, не выбраться, не живой живу. Отец умер, с братом расстались плохо. Он молчал столько, что крысеныш успел съесть весь хлеб. Тронул лапкой. — И вдруг — она… Человек вновь замолчал надолго, еды больше не протягивал. Застыл, словно дышать перестал. Тишина становилась плотнее и тяжелее, тень от человека — темнее. В отдалении все окончательно стихло. Крысеныш сбежал с плеча, уселся рядом, лапки на ледяные пальцы положил: «Чего замолчал? Договаривай». Тот вздохнул, очнулся, продолжив медленно и еле слышно: — Я ей про все тогда рассказал. Про площадь, про убитых, и про то, что снится мне тот мальчишка. А она смотрела, слушала… рубашку зашила. Волосы светлые, глаза ясные… Слушала, а потом заплакала — а мне вдруг легче стало… Обняла, прижалась. Теплая, живая, светится вся. Под руками помню: жа-а-арко! Для меня себя берегла. Не понял тогда. А я, дурак, обидел ее. Сбежал, наврал. Сказал: приду. Обманул. Боялся, прогонит. Думал, не нужен. Не помню, о чем я думал. Зачем я думал? Знаешь, как она мне вслед смотрела? Словно любит меня… Меня!.. Он вздрогнул, обхватил себя длинными руками за плечи, говоря совсем непонятно, словно не с крысенышем разговаривал, а с той, которая золотая и далеко: — Холодно тут, ну хоть крысы… Вот и поделом. Не надо было… Не надо!.. Ингрид… Ты сказала, прощаешь… Нет, не так. Ты говорила тогда не так. Вернись и верни обратно… скажи мне как тогда, это было светло. А здесь нет света. Скажи как тогда, у себя на кухне, среди этих твоих стульев… Ингрид! Глава 18 Радости маленького человека, или Решение И дождь пошел среди зимы, И белый мир стал грязно-серым, Лишенным чистоты и власти. Никто не слышал, как несмело Он у небес просил займы Кусочек синевы на счастье… Погода испортилась окончательно, а винир решил остаться ночевать в ратуше, с отвращением поглядывая в окна. С помрачневшего неба упали косые хлесткие струи, налетевший ветер загудел сердито, растревожил печные трубы, застучал ставнями, закрутил флюгера и понес по притихшим было каналам рваную пену, заливая щербатые мостовые, а заодно — башмаки неудачливых прохожих. Упрямство айсморцев вошло в пословицы, но тут они, не уходившие с Главной площади все эти дни и даже ночи, подчинились если не городской власти — а стражники до хрипоты выкрикивали приказы разойтись, — то власти стихии. Только вода, льющаяся с неба, остановила потоки препирательств и угроз, выкрикивание оскорблений и нелестных пожеланий. Сильнейший ливень разом потушил факелы и остудил головы, заставил накинуть капюшоны, позабыть на время раздоры и разойтись по домам — мокрыми, злыми и недовольными. |