Книга Жертвы обряда, страница 297 – Маргарита Боулес

Сколько раз заносил клинок? Сколько летело голов и проливалось крови? Никогда не задавался вопросом и не ставил под сомнение решения, принятые Аиром, а сейчас испугался… Тьма весьма изобретательна в мести, способах совращения и сведения с ума, мне ли не знать.

Аббадон служил в Небесном царстве у Эль-Элиона в качестве палача и стал его правой рукой. Выполнял поручения Господа, карал предателей, неверных, непокорных: уничтожал планеты, существ, города и страны, целые миры и цивилизации. В какой-то момент вседозволенность и желание выслужиться сплелись воедино.

Неистовый гнев нашел выплеск, и демон получил бесконтрольное желание разрушать во имя Всевышнего вне приказа и конкретного задания. Сделался судией или божеством Смерти, выносил карательные приговоры и уничтожал неверных под знаменем праведности. Аббадон уже не мог остановиться, и Эль-Элион лишил его ангельского звания и низверг в Нижний мир, где и по сей день падший упивается разрушением и до сих пор верит, что действует во имя светлых сил.

На ум пришел Гете.

«Я – часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо»^[9].

Лучшей цитаты не найти, только в нашем случае идем от обратного.

«Я – часть той силы, что вечно совершает зло, но вечно хочет блага».

Забавно и лирически, чуток поэтично, даже с долей романтизма.

Аббадон имел обширные владения в Нижнем мире, и я мог только догадываться, чем любил заниматься падший, но не удивился, когда увидел жуткий массовый ритуал сожжения, испепеления и уничтожения грешников. Что ж… Он оправдывал свое звание и положение полностью.

Выдохнул и подумал, что братец до такого вряд ли дойдет, и успокоился. К тому же смертная действует на него в положительном ключе, да и что греха таить, даже на меня, но в эти дебри я пока не решался ступать. Аиррэль рядом со Скай становился нежнее,гибче и чаще стал напоминать себя в былые годы вечности, когда мы проводили время в золотых садах Эль-Элиона и в пределах Алмазного города.

Аббадона окутывала туманная дымка, которая перетекала из ярко-голубого в серебристые всплески, подражая молниям на небе. Глазницы светились ярко-красным цветом, без глазных яблок и зрачков, лава изливалась за края и вытекала на обожженное лицо, покрытое запекшейся коркой магматического происхождения. Демон сжимал широченный и громадный меч с живым пламенем, которое причудливо струилось в центре, заставляя оружие пылать в огненной магии.

Стоны грешников разносились по окрестностям и терзали мои чувствительные уши: противные непрекращающиеся вопли были словно сотканы из всех возможных оттенков боли.

Я не мог их терпеть. Ненавидел пыточные и Нижний мир в его извращениях и фантазиях. Безвольные души, посланные на вечные муки, не вызывали во мне наслаждения. Беспомощные страдальцы. Я знал, что многие заслуживали наказания, но… Вечность – не слишком ли долго за пару лет греха?

Равносильно ли наказание совершенным деяниям? Однако были и те, кто заслуживал кары и коих не жалел даже я! Таким и вечности мало, но, как говорится, Бог им судья и палач, а мы лишь исполнители Всевышнего. И если так посмотреть, то Люцифер делает то, что позволяет Отец.

Не это ли лишний раз доказывает, что дьявол таки проиграл войну и звание «Повелителя» не умаляет факта поражения, лишь делает заведомо горькое блюдо чуточку лучше, вносит некой сладости там, где оной и быть не должно.