Книга Жертвы обряда, страница 295 – Маргарита Боулес

Из горы выпилили сердцевину и сделали внутреннюю пирамиду с гладкими отвесными стенами: эдакий гигантский холл равнобедренного треугольника. Здесь не было ни окон, ни дверей, ни света. Сплошные мелькающие от языков пламени тени и магматические реки, уносящиеся в недра гигантской кузницы. Я наблюдал, как вдали обрубалась земля и вниз срывались огненные водопады, а что же таилось на дне?

Создавалось ощущение края бездны. Жутко красиво.

Я всегда интересовался, почему людям нравится смотреть на огонь, ведь он жжется, почему человек стремится к опасности? Здесь ощущения были схожи, но меня сложно напугать, поэтому я бы с удовольствием остался подольше и осмотрел владения Азазеля. Но в центре пирамиды оказался искомый демон, и пришлось отвлечься.

Он бил молотом о наковальню под ритм барабанов, огонь шипел, отскакивали искры после каждого точечного удара кузнеца.

– Входи, – даже не обернулся. – Ты припозднился. Оставил меня напоследок?

– Десерты – лучшее после основных блюд, обожаю их.

Азазель носил черный плащ до пола и имел козлиные рога, между которыми бился, словно в агонии, огонь и поблескивала молния, но на сей раз он был в одних штанах. Спина, испещренная широкими шрамами, смахивала на месиво.

– Кто тебя так?

– А-а-а… Нравится? – Спокойный голос, в котором таилась ярость расправы и агония боли. – Дружбан твой постарался вместе с остальными архангелами.

Я заскрежетал зубами. Напоминание о безжалостности небесных командиров к предателям – очередная попытка подорвать мою уверенность в том, что я делал. Весь мой план. Хотя… изначально знал, что со мной случится, если задуманное рассыплется в прах. Но бросить поиски – значит сдаться,а я не собирался останавливаться.

– Чем занимаешься? – я оглядел огромные своды кузницы.

Тысячи чертей и бесов сновали туда-сюда и что-то ковали.

– Создаю для тебя клинок. Говорят, ты сильно расстроился, когда Рок потерял…

– Я зол.

– Подбираю тебе замену получше прежнего, да и себе заодно.

– Премного благодарен, но я бы предпочел найти воришку, дабы насладиться наказанием. Наивно полагать, что у меня можно красть и не попасться, а главное – остаться безнаказанным.

– Наказание есть форма бессилия над тем, что уже случилось. Эти уродливые шрамы въелись в мое нутро вместе с памятью о боли, бесконечной и яркой, но я не собираюсь их стирать и лишаться… – демон поднял голову, в глазах пылал огонь сумасшествия, помешательства на грани безумной мести. – Наоборот, они позволяют мне жить дальше и укрепляют веру в то, что я выбесил их настолько, что единственное верное решение – причинить мне адские страдания. Чем еще они могли приструнить меня за желание делать мир лучше?

Сомневаюсь, что он делал мир лучше, но спорить не стал. Святого во мне тоже мало. Я творил разную дичь, но колючие и беспощадные плети ангелов обходили меня стороной.

– Как ты выносишь общество белобрысого ублюдка?

– Приспособился быть правильным. Подыгрывать нужно уметь, Азазель.

– Изворотливый сукин сын! – выругался демон и сильнее ударил по наковальне.

Раскаленные искры взметнулись в воздух. Дым и пары обволакивали внутренности, жар опалял кожу, пот лился с висков и попадал в рот. Захотелось скинуть одежду.

– Ты зря явился – помощи не жди. Клинок я отдал сам.

А вот это уже признание. Я напрягся, а из недр черной кузницы показались уродливые тени.