Книга Плененная, страница 62 – Сильвия Мерседес

Я оседаю, опускаясь на колени прямо посреди улицы. Усилием воли заставляю себя не упасть лицом в мостовую. Тщетно. Я падаю, едва успев выставить вперед ладони, перед глазами вращаются белые камни.Поле зрения сужается до точки.

– Ну что ты, дорогая, – раздается в ушах звучный голос принца. Но его недостаточно, чтобы прогнать сгущающуюся вокруг меня тьму. – Еще чего удумала!

Сильная рука обвивает мои плечи и прижимает меня к широкой груди. Я издаю слабый протестующий стон, но не могу произнести ни слова. Чувствую только, что меня поднимают.

А потом сдаюсь и позволяю тьме мной завладеть.

Она такая хрупкая в моих руках. Как соломенная куколка, готовая рассыпаться в порошок.

Я вглядываюсь в ее лицо, бледное и осунувшееся. Ее веки закрыты. Я опускаю голову и прислушиваюсь к ее дыханию, почти прижимаясь ухом ко рту. Кожи касается слабое теплое дыхание. Сжавшееся в ожидании сердце отмирает и начинает биться в обычном ритме. Она жива. Жива. Просто измотана страхом и напряжением. Ее смертное тело не предназначено для суровых испытаний королевства вероломных троллей.

Так странно… Странно, что существо с таким сильным духом и железной волей заключено в такую хрупкую оболочку. Я мог бы раздавить ее руками, одним движением мог бы сломать ее. И при этом из нас двоих именно она обладает всей властью.

– Оно сломалось?

Илюзин стоит позади меня, отбрасывая длинную тень. Разглядывает мою ношу, склонив голову и изогнув уголок губ.

– С людьми такое бывает. Маленькие и слабые, они не выдерживают напряжения.

С губ чуть не срывается горькое напоминание, что я сам – получеловек. Я проглатываю его и поднимаюсь с колен, бережно прижимая Клару к груди.

– Она сильнее, чем кажется. И уж точно не стоит тех проблем, которые создает.

– Так оставь ее здесь. – Илюзин обводит взглядом высокие здания и пустую гулкую улицу. – Пошлешь за ней потом кого-нибудь из своих.

У меня на щеках дергаются желваки.

– Я заплатил немалую цену за эту конкретную Должницу. Не хватало еще ее потерять.

После этих слов я отправился в путь. Илюзин, подхватив юбку, догоняет меня и пристраивается рядом.

– Вот поэтому я и не держу у себя Должников, – говорит она. – Они вечно создают проблемы своими маленькими бунтами и волеизъявлениями. Слишком хлопотно ломать их, добиваясь сговорчивости и приемлемого поведения.

Вздрогнув, я ничего не отвечаю. Еще не пришел в себя от переполнявшего мою душу страха. Я почувствовал, что Клара в беде. Какой-то инстинкт, какое-то шестое чувство потащили меня из кабинета на улицы города. Ощущение какой-то жуткой неизбежности повлекло меня прямо к ней.

У меня чуть сердце не остановилось, когда я увидел ее в окружении хрорарков. Захотелось разорвать их всех на куски, наплевав на последствия. Я бы и глазом не моргнув убил Анджи. И чуть не убил.

Но нет. Нельзя. Нельзя волноваться о ней так сильно. Это неправильно, и опасно, и, в конце концов, не принесет ничего, кроме боли,мне и моему Обреченному городу. К тому же разве ее не предупреждали? Кто виноват в том, что она, проигнорировав все доводы, подвергла себя ненужному риску?

Я снова смотрю на нее. Ее голова прижата к моему плечу, и я вижу нежную щеку и бровь, а на лбу расползается ужасный синяк. В венах снова закипает кровь, вновь поднимается внутри убийственная ярость. Зачем? Зачем она пошла и сделала это? Что в этих детях такого, чтобы стать такой безрассудной? Она хочет помочь им, заботиться о них. Любить их. И я… я… Я не ревную. Просто жалею о том, что она не направит свою энергию в другое русло.