Книга Твоя на одну ночь, страница 71 – Анна Снегова

Зато в той стороне, где на западе особенно темно, я замечаю густые клубы грозовых туч. Временами их пронзают стрелы молний. Всматриваюсь пристальней… и на самой границе восприятия различаю чёрное на чёрном – очертания каких-то островов.

Острова – это, возможно, люди.

В эпицентре бушующей стихии для них может быть смертельно опасно находиться.

Как мужчина, сходящий с ума от тревоги и тоски по любимой, я могу думать только о том, как быстрее достигнуть территорий Клана драконов Разума. Даже короткие проволочки на этом пути сводят с ума. Есть отчётливое ощущение, что я могу опоздать. Как она там? Что с ней? Не грозит ли ей опасность? Если Фер и правда проводит у себя какие-то безумные эксперименты, о которых никто не знает, это может дать мне надежду. На то, что быть может, мы чего-то не знаем о собственной драконьей природе – или человеческой. Чего-то важного, что позволит нам с моей женщиной быть вместе. Эта отчаянная надежда гонит меня вперёд.

Но как Император… я обязан сейчас полететь на запад. И проверить, всё ли в порядке у людей, застигнутых безумием стихии на тех жалких камнях, которые с высоты моего полёта кажутся такими крохотными и беспомощными посреди великого в своей безжалостной силе Океана.

Долг или любовь.

Благо Империи или личное счастье.

Я уже предчувствую, что это не последний раз, когда они станут разрывать меня на части.

И далеко не последний раз, когда я позавидую тем, кто живёт без принципов. Предыдущему императору и в голову бы не пришло терзаться по таким «мелочам». Он всегда и без колебаний выбирал только лишь собственные желания и страсти, даже если это угрожало уничтожением целым драконьим кланам или могло поставить под угрозу весь Эридан.

Легко, наверное, живётся без принципов. Жаль, что я никогда не узнаю, каково это.

Закладываю вираж и сворачиваю с курса. Вспарывая сгустившуюся грозовую тьму, врываюсь в ревущий горизонт. Тугие струи дождя бьют в крылья, пытаются сломать и швырнуть вихрем, как несчастную птицу, случайно залетевшую в сердце урагана.

Но чтоб я сдох, если последнего Водного дракона Эридана способна подчинить грозовая стихия.

Откидываю голову и оглашаю окрестности яростным рёвом. Наконец-то злость и бессилие перед судьбой находят выход, и я могу вложить их в этот рёв, надеясь, что станет хоть немного легче.

Легче не становится.

Надеюсь, испуганные люди, живущие в крохотных домишках, прилепившихся на склонах местных скал, не слышали – иначе точно решат, что демон бури явился по их душу.

Тяжело опускаюсь на скользкие чёрные камни, на которые льёт дождь. Дрогнувшие скалы под моими лапами. Оборачиваюсь в человека.

Лицом к Океану.

Я поднимаю руки, и по моим пальцам течёт Сила.

Древняя кровь в моих жилах, древняя магия поёт извечную песнь. Закрываю глаза и позволяю этой Силе свободно излиться в окружающее пространство, натянуть тугую сеть магических нитей, сковать ею ревущую водную стихию.

Она сопротивляется, как дикий зверь, который не желает отправляться обратно в клетку. Моя стальная воля – против слепой воли разбушевавшейся стихии.

Это был трудный бой. Он длился несколько часов.

Когда он завершился, и я без сил упал на колени, тяжело дыша и дрожащими руками опираясь на грязный камень прибрежных скал, Океан был спокоен до самого горизонта.