Книга Развод. Отвергнутая жена дракона, страница 78 – Анастасия Миллюр

И в этой агонии я вдруг почувствовала, как моё сочащиеся болью тело, подхватывают на руки, лишь усиливая мои страдания, и куда-то несут. Я попыталась открыть рот, чтобы велеть отпустить меня, но даже не услышала собственного голоса.

Но вскоре и это ощущение пропало, и я с головой погрузилась в, казалось бы, бесконечную череду непрекращающихся мук. Не знаю сколько прошло времени, по ощущениям — вечность. Но, наконец, наступил тот момент, когда боль стала очень медленно и неохотно отступать. Постепенно ко мне стало возвращаться ощущение собственного тела. Сначала я почувствовала прикосновение шелковистых простыней к своей коже. Затем ощутила странный и непонятный запах незнакомых мне трав вперемешку с ароматом мускуса и табака. А потом услышала хриплый и напряженный голос:

— То есть — вы не знаете, что с ней такое?! Она не приходит в себя уже второй день, а вы разводите передо мной руками? Вам жить надоело?

Алерис.

Он был последним, кого я хотела увидеть сразу после пробуждения, когда весь мой привычный мир вновь пошатнулся и рассыпался в прах прямо на моих глазах.

Народ меня презирал.

Жрецы не хотели иметь со мной ничего общего.

И все бы это было сущим пустяком, но…

Но даже Прародитель… Даже Он отверг меня. Я вспомнила Его печальный взгляд перед тем, как наступила боль, и почувствовала, как в моем горле набухает ком.

Только не Ты. О, прошу, не оставляй меня.

Я зажмурилась и тяжело сглотнула, не представляя, что делать дальше. Куда мне было идти? Что я должна была теперь делать?

Почувствовала, как под чужим весом прогнулась кровать, а затем ощутила осторожное прикосновение к своему лицу.С непонятно откуда взявшейся силой, я отбросила от себя руку мужчины и открыла глаза, встречаясь взглядом с встревоженными серебряными глазами.

— Не трогайте, — процедила я и, с трудом приподнявшись, откинулась на спинку кровати.

— Что с тобой происходит? — спросил меня Алерис, всматриваясь в мое лицо.

Поджав губы, я качнула подбородком и отвернулась, потому что он ударил не в бровь, а в глаз.

Я понятия не имела! Понятия не имела, чем прогневала Прародителя настолько, что он впервые за пять лет не ответил на мой зов, а обратил его болью. Мне хотелось то ли истерично рассмеяться, то ли закричать, но я не сделала ни того, ни другого. Ком в горле разросся до огромных размеров и сдерживать его стало почти невозможным, а в носу против моей воли закололо.

О, нет… Только не сейчас.

Как бы не было больно и плохо, я не плакала пять лет. И начинать не собиралась. Не сейчас. Не перед ним.

— Айрэн… — его голос прозвучал неожиданно бархатисто и мягко.

Не с той притворной искренностью, которой он говорил со мной во время нашего печального брака. Не так.

И… Я знала, как реагировать на его холодность и безразличие, на его гнев и недовольство, но что делать с сквозящей в моем имени заботе я не имела не малейшего гребаного понятия. Не тогда, когда я вдруг потеряла почву под ногами.

Мне нужно было время уйти и зализать раны, собраться с мыслями и восстановить душевное равновесие, разобраться, где же я ошиблась.

— Уйдите… — попросила я его, глядя в стену перед собой. — Пожалуйста, уходите.

Нужно ли мне было пойти к верховному жрецу? Мог ли он лишить меня даже сана жрицы, видя во мне угрозу? Расползлись ли сплетни обо мне за пределы столицы и насколько ужасно они искажены? Могла ли я уехать назад в Дрейг или Альгулат и забыть обо всем произошедшем, как о страшном сне?