Книга Измена. Серебряная Принцесса, страница 47 – Стеффи Ли, Чинара

Она может забрать себе всех парней Малахитового Дворца.Всех до единого. Меня до этого дня никто толком и не привлекал….

Но только не его.

Пожалуйста.

Только не его.

— А ты знакомая Северины? — игнорируя ее вопрос, задает свой Андрей.

— Не просто знакомая. — говорит Уля и смахивает с плеча тщательно уложенную прядь, — Я ее лучшая подруга.

— Ах, вот оно как… — прищурившись, отвечает Андрей.

— Именно так, — улыбается она, облизывая губы, — Но ты так и не ответил на мой вопрос, Зимний. Или мне можно называть тебя местной звездой Дворца?

— Как невежливо с моей стороны, — склоняет голову на бок, — Разочарую. Но называть меня можно только Андрей. Или Зимний Андрей. А весь свет и звездный состав вон там вещает вам лекцию с трибуны. Я лишь так, поблескиваю слегка и далеко не для всех. И раз я ответил на твой вопрос, то теперь ты, на правах лучшей подруги, не сделаешь ли нам одолжение и не позволишь ли нам с Севериной пообщаться вдвоем. Сама понимаешь, как оно бывает, когда третий заведомо лишний.

Кажется, я не сразу понимаю смысл произнесенных им слов. А когда он все же проникает в сознание — то кровь приливает к щекам.

Я густо краснею. Глаза широко распахиваются, а вместе с ними немного падает вниз челюсть.

Становится ужасно неловко. Порываюсь что-то сказать, но ни один звук не выходит из горла.

На миг на лице Ули отображается шок, но она быстро берет себя в руки. Ухмыляется и, сказав чуть презрительно:

— Да, пожалуйста. Общайтесь сколько влезет. Только не мешайте другим слушать лекцию. — отворачивается от меня в сторону Рыбацкого.

Внутри меня борются противоречивые чувства. С одной стороны, я не могу не признаться самой себе, что счастлива от мысли, что он выбрал меня… Меня! Но с другой — он все же повел себя очень грубо. Бестактно. Так нельзя, надо было как-то иначе, и потом…

— Ты сердишься на меня? — шепчет вдруг в самое ухо, опаляя кожу горячим дыханием.

В его голосе не чувствуется ни капли раскаяния. Оттого решаю быть максимально строгой.

Слегка повернув голову, тихо говорю:

— Это было очень невежливо с твоей стороны. Думаю, тебе стоит извиниться перед Улей.

В глазах Зимнего бегают смешинки. Он точно не сожалеет о сказанных словах и не собирается просить прощения.

— Я готов извиниться перед ней ради тебя. Но только после того, как она извинится перед нами.

— Не понимаю, зачем ей извиняться.

— А разве вежливо вклиниваться в разговор двух людей?

— Она просто тоже хотела познакомиться.

— И я выполнил ее просьбу. Познакомился. Пожал руку. А потом честно сообщил о важной для себя детали.

— О какой? — непонимающе уточняю я.

— О той, что я хочу общаться не с ней, а с тобой. И не хочу, чтобы нам мешали. Если для этого мне придется быть более честным с окружающими, чем им бы самим того хотелось, то разве в том есть моя вина?

Профессор появляется в аудитории лишь спустя полчаса, хотя мне кажется, что прошла целая вечность с тех пор, как на соседний стул опустился Андрей.

Не могу не признать, что в глубине души испытываю стойкое разочарование, когда Степан Алексеевич просит парней покинуть аудиторию и вернуться к своим занятиям — делает он это сразу же после того, как благодарит старшекурсников за помощь.

Мельников в ответ широко улыбается и тут же шутливо сдает своего товарища, отказавшегося вести лекцию и занявшего место слушателя.