Книга Цветок на скале, страница 122 – Наталья Машкова

Как ни странно, но прекратив эти отношения, Тай стала потихоньку выздоравливать. Наверное, спокойная совесть для неё — залог здоровья. Через полгода вернулась к тренировкам, поначалу в одиночестве. Незачем кому-то видеть, как она задыхается, если пробежит хоть недолго. Нагрузку наращивала постепенно, но без поблажек. Уходила в горы одна и там отпускала магию, упражнялась. Привыкала к новой себе.

Приняла себя с изменившимся резервом, разбитым сердцем, новым пониманием жизни и магии. Много плакала о родителях, людях, чьи смерти видела. Они вставали перед ней, как живые, а она оплакивала их. Вспоминала свою любовь. Именно любовь, она поняла это предельно ясно тогда. И это стало точкой её полного исцеления. Никто ни в чём не виноват. Он не был палачом, она не была жертвой. Жаль, что у них ничего не может быть, но боги не ошиблись. Он был весь для неё, она понимала его, как саму себя. И пусть он виноват и запутался, все совершают ошибки. Она тоже.

* * *

Тай встала и пошла к замку. Завтра с утра они идут в горы, там, в условленном месте, будет ждать посредник. Он передаст им заказанные товары: те редкости, что они не могли произвести сами. Они, в уплату, передадут накопители. А главное, он привезет письма некоторых лояльных к ним лордов, которые расскажут о том, что происходит в мире.

Явно будет письмо и от короля Дормера. Они переписывались уже около пяти лет и всё это время мерзавец пытался выторговать для себя наилучшие условия. Как будто он мог что-то диктовать или требовать после того, что сделал! Она не церемонилась с ним. Переговоры — это когда обе стороны готовы договариваться и идти на уступки. А идти на поводу у разгулявшейся гордыни того, у кого нет совести? Пусть будет благодарен, что она вообще читает тот бред, что он ей пишет!

Тай грубила ему в своих письмах. Если перевести с дипломатического, то это были прямые посылы с эротическимуклоном. Перетопчется. Они могут ещё лет сто сидеть так безо всякого ущерба для себя. Или намного дольше. Особенно, теперь.

Вошла к себе, она занимала теперь покои отца. Статус диктует своё. Пришлось переехать, хоть и не хотелось. Зря не хотела. На новом месте было хорошо. Она оставила некоторые вещи, книги отца и чувствовала себя здесь как будто ближе к нему. Сестер разместила рядом.

Тай приняла ванну, проверила вещи, приготовленные ей на завтра. В горах любая оборванная пуговица или плохо сидящие штаны могут быть проблемой. Поработала немного. Бумаги на столе в её кабинете не переводились никогда. Взглянула в окно, пора. Она всегда заходила к сестрам перед сном, пожелать спокойной ночи, поболтать. Эль читала книги. Сегодня они особенно ждут её: всегда волнуются, когда она уходит из дома.

Эти обязанности никогда не тяготили её, наоборот. Воспринимались чудом, милостью богов. Пусть у неё никогда не будет семьи, любви мужчины, но у неё есть дети. Не только она нужна сестрам, они тоже были нужны ей как воздух. Они наполняли любовью, пробуждали её чувства, не давали застыть в холоде одиночества. И те трудности, что приходили вместе с этим, были такой малостью!

А трудности были. Любознательность Эль было невозможно обуздать. Она скрутила-таки сестру в бараний рог и год назад получила в своё распоряжение полноценную лабораторию. Может быть, это и была ошибка, но назад уже не отыграть. Оставались только постоянный контроль, надзор и надежды на милость богов, что она не взорвёт замок и не изобретёт какое-нибудь неснимаемое проклятие, что, к примеру, отправит их всех поспать на сто лет.