Книга Мятежник, страница 47 – Вита Марли

— Танцевать.

— В вольмондсвом искусстве я полный дилетант, — попыталась уклониться от ответа. — Но с малых лет обучалась ливенорской хореографии.

— Покажи, — золотистые глаза вспыхнули решимостью, — хотя бы пару движений.

Парни расступились, освобождая место. Пришлось встать в центр тренировочной площадки, и под взгляды молодых дроу, показать самое простое, что с годами репетиций выходило у меня само собой.

Я встала на полупальцы и, вспомнив основы ливенорских танцев, начала двигаться. Мелодию я сама мурлыкала себе под нос, движения выбирала плавные, текучие, делала акцент на грацию и гибкость. Никакой тряски животом, только мягкий перелив тела, словно вода, обтекающая камень. Руки рисовали в воздухеузоры, ноги едва касались земли. Мой танец говорил о красоте, о гармонии, о свободе. О том, чего мне так не хватало в этом подземелье.

Когда закончила, скромно развела руками, мол «вот так, ничего схожего», а, почувствовав на себе дюжину любопытных глаз, и вовсе сникла. Смутилась. На меня смотрели все в округе, даже Йохан, скрестив руки на груди, наблюдал сквозь прозрачное стекло теплицы.

— Это что-то совсем другое, — Илай первый нарушил воцарившуюся тишину. — Но выглядит… красиво. Очень красиво. Нам нужно попробовать. Смешать. Ты… поможешь?

— Помогу, — согласилась я, — если только мне за это потом не влетит.

Эолис

— Командир, вот, — Юан принёс стопку книг, перевязанную верёвкой, — всё что нашёл по твоей просьбе. Есть совсем ветхие книжонки, а есть новьё, даже жалко такое на растопку. Тебе же на растопку?

Дроу забрал книги из рук товарища, обернул куском ткани и убрал в седельную сумку.

— Нет, — угрюмо бросил он. — Мне… для другого.

Юан так и крякнул. Пепельные брови взлетели вверх и два рубиновых глаза уставились на командира с недоумением. Эолис ничего объяснять не стал. Эльф был мрачен, как туча, налитая свинцом, и последнее, что ему хотелось — объяснять зачем главе мятежников понадобилась любовная беллетристика.

Главное — не себе. И не важно, что подумает товарищ.

Разжав кулак, дроу посмотрел на серебристые завитки метки, мерцавшие на ладони, свидетельство магического контракта. Дриадская вязь походила на проклятье и Эолис поспешил натянуть перчатки, как будто прятал опасную хворь.

— Погрузка завершена, командир, — отрапортовал товарищ, накрыв последнюю телегу брезентом. — Можем отправлять.

— Везите в Первый, оттуда рассредоточим по остальным лагерям. Юан! — окликнул товарища. — Проследи.

— А ты? — друг вытаращил глаза. — Разве мы не планировали вернуться вместе?

Эолис затянул ремни седельной сумки, поправил флягу с водой, положил в карман пузырьки репеллента от ядовитых пауков и быстрым движением взобрался на лошадь.

— Поеду по другому пути. Прибуду на три дня позже, не более. Хочу проверить состояние тоннелей.

… и заодно побыть наедине с собой. В голове у эльфа творился кавардак: душа выла, сердце ныло и гребаная метка жгла ладонь.

— Всё в порядке? — Юан нахмурился, посмотрев пристально командиру в глаза.

— В полном, — отчеканил эльф.

Ответу товарищ не поверил, но всё равно утвердительно кивнул.

Отсалютовав собратьям, Эолис тронул поводья и направил лошадь в сторону Южных тоннелей. Эльфы-дроу почти не использовали эти тропы из-за обилия пауков. Этот путь мятежники создали для того, чтобы запутать следы. Лазутчик, впервые оказавшись в подземелье, не сможет самостоятельно отыскать дорогу, скорее попадёт в ловушку шепчущего ткача, мелкого паукообразного, чьи шёлковые нити обладают гипнотическим эффектом.