Книга Полуночная академия. Желанная для волка, страница 47 – Ольга Ломтева

И последнее, аркана настроения, показалась мне самой презабавной. Эти демоны не умели ничего, кроме как воздействовать на чувства людей. Они по сути питались эмоциями других. Кто-то приносил своей жертве вечную депрессию, кто-то, наоборот, отличное расположение духа.

Меня впечатляли суккубы. Они делали привороты/отвороты. Вот бы найти такую и заставить всех своих «друзей» перелюбить друг друга. Чтобы они наконец от меня отстали.

А неприятелей у меня было много.

Стайка волчиц не давала прохода. Вроде, они не делали ничего критичного, но их присутствие заставляло меня нервничать. Они видели это, а потому так и норовили обронить обидное слово или осуждающий взгляд. Проходишь мимо них, а они, например, начинают смеяться. Быть может, их радость ни коим образом не относилась ко мне… Но начать думать в другом ключе не получалось. Иногда они действительно смеялись надо мной, а иногда нет. Это сильно выводило. Я старалась их игнорировать, но всякий раз испытывала душевную боль.

Другая проблема была связано с первой. Ректор. Через неделю после ссоры с Невиллом, он вызвал меня к себе. Первым делом он напомнил, что до экзамена осталось чуть больше двух недель. Как будто я могла забыть об этом!

— Мисс Флоренс, не забывайте, что вы тут не на равных правах с остальными студентами. Вас зачислили лишь на время, — равнодушно произнес мистер Тирольд. Благо, он сидел за столом и не подходил ко мне. Уж не знаю, выдержала бы я его близкое присутствие, потому что находилась не в совсем здравом расположении. Слабость, туман в голове, боли в мышцах.

— Да, я помню.

«А Родерикавы тоже временно взяли на работу?» — хотелось спросить, но я сдержалась. Не думаю, что мой выпад будь оценен.

— И не забывайте о правилах приличия, — все с тем же спокойствием произнес. — На вас поступают жалобы.

Я вскинула брови. Может и мне пожаловаться? Но говорить ничего не стала. Ректор не казался мне надежным. Он либо посмеется, либо посчитает мою жалобу за оправдание. Да и вообще, я в приюте выросла. Меня так просто не проймешь.

Спрашивать, кто жаловался тоже не стала. И так понятно, поэтому я просто спросила:

— Могу ли я пойти? У меня сейчас занятия начнутся.

Мистер Тирольд не ожидал такого.

— Да, вы свободны.

К вечеру того же дня, мне стало плохо. Мы с Линой отправились в больничное крыло, где лекарь осмотрела меня и задала лишь один вопрос:

— Давно ли вы обращались в птицу?

— Месяц назад примерно.

— Вы достигли совершеннолетия и вам нужно летать по несколько раз в неделю.

Замечательно! Только где? Крышу занимали драконы. А им в отличие от оборотней не нужно раздеваться. Они перевоплощались вместе с одеждой. Лес? Студенты частенько захаживали туда и могли застать меня голой. Мне оставалась только собственная комната в башне, но летать у меня все равно не получалось. И причиной тому служил Родерик.

Несмотря на неважное самочувствие, мне приходилось ходить на занятия по физической подготовке. Освобождение не дали, поскольку причина крылась не в проблемах со здоровьем, а в отсутствии полетов.

Родерик не давал мне спуску. Я делала все, что и остальные, только в пять раз больше. Руки болели от отжиманий, ноги хватали судороги, в спину будто кол вбили.

Мой названный жених видел, что мне плохо, ухмылялся и угрожал поставить неуд. Иногда унижал прямо или завуалированно. Иногда старался прикоснуться. Я не давалась, но попытки пугали меня. Я чувствовала, что он ходит за мной, и боялась, что настигнет где-нибудь в пустой аудитории или еще каком темном углу.