Книга Эридон. Игры судьбы, страница 343 – Савушка

Я стою и чувствую, как весь мой мир рушится. Я понимаю, что это ловушка, что всё было спланировано и продумано до последней детали: туман, магия, момент. Моего друга убили, а меня выставили его убийцей. А я ничего не видел.

– Андрас, клянусь жизнью, я не убивал его, – это всё, что я могу сказать.

…Он не бросился на меня. Не поднял оружие, а просто ушёл. И потому я знал – шанс ещё есть. Но этот шанс тоньше лезвия.

Вокруг начинается хаос: крики, вспышки магии, суета. Кто-то из стражи проверяет место взрыва. Отец застыл как статуя, его лицо – мраморная маска. Мать глухо, сдавленно стонет, как будто это её сердце разрывается. Кто-то зовёт лекарей. Кто-то молится богам.

… А я всё ещё смотрю на пепел. Хочу увидеть там не смерть, а чудо. Но там только пепел…

И в этот миг пришла пустота. Она поселилась где-то внутри, под рёбрами, в том месте, жила раньше душа. Я не знал, что эту пустоту можно почувствовать так – не образно, а физически. Как дыру, в которую тебя засасывает изнутри. В груди стало холодно. Я попробовал сделать шаг, но ноги предательски подкосились.

Внутри меня, в появившейся холодной пустоте, что-то ещё кричало, разрывалось – но снаружи я был мертвенно тих. Ощущаю, что телом я жив. Но внутри – умер. Арес был мне братом. Не по крови, по выбору. По доверию. По дружбе, которую не рвёт ни титул, ни раса. Теперь его не стало…

Андрас пошёлк повелителю. А потом узнает она… Эта мысль хлестнула дикой болью, и я не думая открываю переход, который был настроен для меня Аресом. «На всякий случай», – усмехнулся он тогда.

Шагаю в переход – и оказываюсь в коридоре дворца демонов. Пусто. Свет факелов. Шаги глухо отдаются. И вдруг – крик боли, рвущий даже стены. Крик того, кто теряет не просто близкого, а часть души. Я застываю на месте – это голос Астарты.

Я не вижу её – только слышу крик, в котором звучат мольба, отчаяние, боль на грани безумия.

И потом – магия задрожала, стены затрещали, пламя хлынуло по коридорам, подчинялось её горю. Я рвусь навстречу – и… останавливаюсь. Невидимая грань, как приговор, удерживает меня на месте: я не могу войти, не имею права.

…В тот день я потерял брата. Потерял имя. Потерял право быть рядом с ней.

И с того дня я живу только ради одного: найти тех, кто сделал это, и вернуть ей то, что было отнято. Хотя бы тенью. Хотя бы отголоском.

Ардаэн-Рианс Драк’Вельд

Лучи полуденного солнца, пробившись сквозь высокие стрельчатые окна, рассыпались по полу моего кабинета золотыми бликами. Пространство дышало тишиной: шелест страниц, потрескивание камина, запах старых пергаментов и легкий аромат древесной смолы. Здесь, среди полок с книгами, среди карт и гравюр, мне обычно удавалось находить покой.

Но не сегодня.

Я сидел за столом, перебирал бумаги в попытке сосредоточиться. Мои пальцы остановились на названии «Северный перевал», когда внутри всё на миг сжалось.

Отклик.

Словно кто-то дернул за тонкую прочную нить, проходящую сквозь грудь, – и сердце отозвалось: она проснулась. Я не сразу понял, что это за ощущения.

Но с каждой секундой всё становилось яснее и понятнее.

Два дня назад в зале Вечной Истины Астарта откликнулась на зов, когда была на грани между жизнью и смертью.

Она услышала меня!

Услышала, приняла, пусть даже неосознанно. Только один факт гудел в голове, как набат: она бы не услышала, если бы не… любила. Это знание отозвалось теплом в ладонях, приложенных к груди.