Книга Грех в твоей крови, страница 115 – Дана Мюллер-Браун

– Ты ведь знаешь, что с ним случилось, – рычит Густа.

– Да, припоминаю. – Лиран смеется. – Ведь это случилось в тот день, когда…

– Лиран! – вскрикиваю я, похоже, слишком громко.

Он резко замолкает, и все на меня смотрят. Глаза у него на мгновение расширяются, затем он сжимает губы.

– Прошу прощения. Ты права, Авиелл. Я не должен развивать эту тему.

– Что с тобой случилось? – интересуется князь Сладострастия. – Князь Высокомерия позволяет даме себя одергивать?

Князья смеются, и единственная параглаз, которая продолжает смотреть на меня, – это пара глаз Густы. Его взгляд, эти зеленые глаза… сейчас они вызывают еще большее доверие, чем раньше. Пока остальные смеются, он начинает говорить. Не громко и не тихо, но так эмоционально, что у меня щемит сердце.

– Арес шел со мной к ручью в тот солнечный день. Мне было всего четырнадцать лет.

Остальные замолкают и тоже начинают прислушиваться.

– Я залез в ручей, шел по нему, не обращая внимания, что Арес несколько раз предупреждал меня о сильном течении. В итоге оно сбило меня с ног и потащило… – Густа громко сглатывает. Его зеленые глаза по-прежнему устремлены на меня. – Он прыгнул в воду. Спас меня. Это все, что я помню. Арес так и не выплыл.

Наступает тишина. Никто ничего не говорит. Никто ничего не делает. Все отводят взгляд, стараются не обращать внимания на его печаль, потому что она так неуместна. Потому что этот герой был всего лишь демоном. Но я не такая. Авиелл тоже не вела бы себя так. Поэтому я наклоняюсь над столом и пожимаю его сведенную судорогой руку.

– Мои искренние соболезнования, милорд.

Глаза Густы расширяются и встречаются с моими. Я впервые вижу в его глазах знакомое мне чувство. Будто между нами какая-то родственная связь. Да, будто наши души знают и понимают друг друга. Более того… доверяют друг другу.

– Оставим эту тему, – приказывает Сантос.

Я отпускаю руку Густы. Но не сразу. Потому что ни Тарон, ни Сантос не мои повелители. Будет глупо даже на мгновение так считать. Я просто хочу быть героем Навиен. Но здесь, в этот момент, я больше, чем она. Я – будущая княгиня Истины. Равная им. Хотя Авиелл никогда это так не воспринимала, я теперь вижу это совершенно отчетливо.

– Но вот что я подумал по поводу героев, княжна. Почему вы не удалили этот шрам?

Мне нужно держать себя в руках, а не вздрагивать. Особенно потому, что ему бросается в глаза мой шрам после разговора о героях. Мне хотелось бы ощущать, что я совершила уникальный и отчаянный поступок. Но это не так. Многие герои до меня вырезали этот знак, чтобы их не распознали.

– Он вас беспокоит? – спрашиваю я, стараясь казаться спокойной.

– Не надо ссор, – звучит голос Вьюнка у меня в голове. Ей легко говорить.

– Известно, что я князь Скупости, но еще я чрезвычайно горд. Так что да, меня бы беспокоил такой шрам. Если бы у меня была куча героев,которые могли бы это исправить… я бы его уничтожил.

Я убираю прядь, которая наполовину скрывает мой шрам, за ухо. Сантос отводит взгляд, кажется, ему противно это видеть, и я не могу винить его за это. Щека у меня уродлива из-за шрама – он очень большой и тянется от подбородка ко лбу.

Но я не стыжусь его. И никогда не буду стыдиться. Единственное, что мне в нем не нравится, так это то, что из-за него исчезла моя лилия, по-видимому, с ней исчезло мое истинное «я». Моя сила. Моя воля.